Ловец бабочек

И ладно, был бы он похож на прежнего, чтобы военный отставной, не шибко умен, зато на лесть падок, панна Белялинска уж нашла бы способ подружиться. Ан нет, этот скользок, что угорь, вроде бы и улыбается всем, и любезности из него сыплются, что горох из драного мешка, да только пустословие сие… взгляд холодный, оценивающий.

И норовом, сказывают, крут.

И хуже того, любопытен, вопросы задает опасные, лезет, куда не просят.

Ему уж и так, и этак люди знающие намекали, что от лишнего любопытства случаются неприятности, а он не понимает будто бы…

- К нему просто надо найти подход, - Ганна провела пальцем по шелковой нити, на которой висел шелковый же мешочек. А уж что в оном мешочке лежала, об том она старалась не думать.

Раньше старалась.

А теперь от подумала и мысль ей пришлась по нраву: может получится…

Определенно.

- Подход… а лучше…

- Ганна! – Феликс нахмурился, но как-то не всерьез, значит, и сам о таком думал.

Вот и славно… вот и хорошо…

- Нет, - она не собиралась терпеть возражения.

Да и разве желает худого?

Князь уже не так, чтобы и молод, но не женат. Почему? И нет ли за лоском его какого ущерба? А ее девочки хороши обе, любому составят счастье. И дела пошатнувшиеся поправить можно, ежели с умом… ежели заставить воеводу слушать родичей, а заставить несложно.

Щепотка серого порошка, даже не щепотка, а так, пара крупинок на конце клинка…

Слово, сказанное на том, другом языке, ныне запретном и по другую сторону границы… слово Ганна знала, все же, кроме темных волос да глаз черных, материных, досталась ей наследство особого свойства.

…пусть выбирает любую девочку…

…любит ее… и родичей новых… пусть забудет о дурном, а думает о том, об чем думать велено…

- Ганна, - Феликс тряхнул ее, заставивши выпустить заветный мешочек.

– Не спеши. Он ведь не просто так, а под королевским благословением ходит. И защиту на него лучший ведьмак ставил…

- Где тот лучший ведьмак теперь? – Ганна скривила губы.

Надо было сразу…

А она, дурная, все боялась… чего? Силы своей, наследной? Той капля малая.