ЖЖурнальные рассказы

 

- Мечом замахнитесь! – раздраженно подсказала художница, выныривая из-за полотна. -  Ну-у-у, какой-то он у вас маленький, невнушительный…

- Аршин и три вершка, – обиделся рыцарь.

- Ладно, я вам двуручник нарисую, - снисходительно пообещала Лесса. – Саженный. Только вы этот держите так, будто он двуручный, мне поза нужна!

- Но для такого хвата у него слишком короткая рукоять!

- Так держите второй рукой за лезвие! Или сожмите ее в кулак под оголовьем, будто рукоять там продолжается!

Неудобно оказалось и так и так: лезвие резалось, а одна задранная с мечом рука быстро уставала.

Наконец сошлись на том, что рыцарь возьмет просто палку.

Все снова заняли исходные позиции. Оборотень раззявил пасть и выпустил когти, рыцарь замахнулся палкой и изобразил боевое безумие, при виде которого очень хотелось позвать лекаря или хотя бы стражу.

- Так… ага… нет… что-то не то…. – Лесса нарезала вокруг них десяток кругов, как чересчур осторожный пескарь вокруг упавших в воду мух.

– А если так?! – Художница внезапно подскочила к оборотню и принялась его взъерошивать. Тот рычал (кому ж против шерсти понравится?!), но ради искусства терпел. – А вы… - Девушка повернулась к рыцарю, нервно грызя кончик кисточки. – А вы разденьтесь!

- Что?! – возмутился тот.

- Разденьтесь-разденьтесь, до пояса! Чтобы была видна игра мышц. К тому же, - художница чуть смутилась, - я очень люблю рисовать обнаженную мужскую натуру. Она меня вдохновляет.

Вдохновение было священной материей, посягнуть на которую рыцарь не посмел.

- Но без кольчуги чудище мигом меня разорвет и сожрет! – слабо пытался возражать он, уже стягивая броню через голову.

- Я создаю шедевр, который пронесет вас сквозь века! – с пылом возразила девушка. – И ваша кольчуга в нем лишняя! 

Без одежды рыцарю стало холодно, и он мигом покрылся синеватыми пупырышками. Да и мускулатура у него оказалась не такая уж играющая. Но художница, видимо, решила прибегнуть к тому же приему, что и с мечом, ибо удовлетворенно заявила: 

- Вот теперь то, что надо! Так и стойте!

***

…Прошло больше часа.

Лесса, не переставая грызть кисточку, яростно работала угольком, будто пытаясь проткнуть им полотно – оно аж гудело.

- У меня шелюшти шатекли, - пожаловался оборотень. – Не мофу больфе так дерфать, закфыфаются!

- Вставьте между ними палочку, - отмахнулась художница, продолжая быстро-быстро черкать по холсту.