Античные хроники

- Да, дела, - кивнул Софоклюс, - наверное, котелок теперь у тебя с трудом варит, то-то я смотрю ты стихи стал сочинять.

- А что такое?!! – взвился Аякс. – Чем тебе не нравятся мои стихи? Сам то, небось, и рифму-то простую даже придумать не можешь. А ну-ка подбери мне рифму к слову историк.

- Ну… э… э… - Софоклюс замялся.

- Алкоголик, - быстро выпалил Агамемнон. - Чудесная рифма и по форме, и по содержанию.

Но Софоклюс совсем не обиделся, он лишь записал что-то в своей верной восковой дощечке.

«Наверное, снова решил назвать нашими именами отхожие места», - подумал Агамемнон.

А Аякс достал из-за пазухи, чудом сохранившийся у него в целости и сохранности боевой рог.

Умудрённый горьким опытом Агамемнон, поспешно заткнул пальцами уши.

Набрав в могучую грудь как можно больше воздуха, Аякс торжественно затрубил. Глаза, у не ожидавшего подобной звуковой атаки Софоклюса, чуть не вылезли из орбит. Оттрубив, могучий герой прочитал первые две строчки только что сочинённого стихотворения, посвящённого восточному ветру Эвру.

Звучало всё приблизительно так:

- Он Эвр могучий ветер! За бури он в ответе!

Справившись с гулом в ушах, Софоклюс поспешно записал гениальные строчки в свою восковую дощечку.

- Что ты делаешь?!! – удивился Агамемнон. – Зачем тебе этот бред… то есть эти стихи?

- Я вставлю их в одну из глав своей книги! - гордо ответил историк. – Это будет отличный эпиграф.

Железная птица Дедала медленно везла солнце к краю горизонта.

- Ну что ж, - вздохнул Агамемнон, - всё вышло так, как мы и планировали. Плот построен, на воду спущен. Пока что всемогущий Рок на нашей стороне.

- Ох и беспокоит же меня этот обновлённый Олимп, - вдруг ни с того ни с сего заявил Софоклюс.

И греки дружно посмотрели на парящий далеко в небе летающий остров.

- Где же эти новые бессмертные боги? Отчего с неба носа своего даже не высовывают? Не к добру это, ох и не к добру…

Но что ещё оставалось великим героям, кроме как недоумённо пожать плечами.

Софоклюс был историком, человеком с масштабным полётом мысли, человеком космоса, гражданином вселенной. Его не интересовали мелочи ничтожного смертного бытия. Его взгляд был всегда устремлён в будущее к далёким потомкам, к которым уже летело каждое слово, выведенное им на податливом воске острой палочкой-стилосом. Его всегда интересовали события общемирового масштаба. Куда там до него Агамемнону с Аяксом...