Какой я вам ректор?!

Нэй и нейе Ванинне вместе представляли довольно колоритную пару: высокая, изящная Флариса возвышалась над низеньким и полненьким Сашаем, как статуя прекрасной нимфы на площади Согласия возвышается над суетящимися людишками.

Сердце бедного ученика пропустило пару ударов и сжалось от боли.

Как обычно.

Год прошел с их свадьбы, а он так и не понял, почему… Нет, сам Бедин и не надеялся, но столько было кандидатов и знатнее, и богаче нэя Сашая, что, когда Флариса ответила согласием этому маленькому юркому человечку, весь двор гудел предположениями, самое невинное из которых включало банальный приворот.

Самое грязное же прозвучало лишь один раз, и больше никто не решался его повторить: по таинственному совпадению, в тот же миг у брякнувшей такое придворной дамы изо рта выскочил огромный вонючий полевой клоп, а потом еще и еще — с каждым новым словом.

Бедин полтора часа проклятье снимал. Хотел подольше, вынужденное молчание нейе Клависии благотворно действовало на его истрепанные нервы, но учитель намекнул, что еще немного, и его терпение лопнет, он одним движением переведет на таинственного проклинателя.

— Опять он в облаках витает, — проворчал нэй Гарановски и положил лапищу Бедину на плечо, — нет, портит тебя двор, да все никак не испортит. Тебе сколько лет? А ты все как пацан… А все раздельное обучение, будь оно неладно, ты ж к дамам, как школяр к первой в жизни рюмке… Хотя что я, ты и с выпивкой так же… Не ученик, а плод союза лопуха и ромашки.

Позорище…

Бедин запылал ушами, хоть и знал, что никто кроме него этих слов не слышал.

Хотел запротестовать, но заколебался. Под настроение учитель мог и во всеуслышание приложить. Нэй Гарановски вышел из рода кузнецов, обладал соответствующей статью и голосом, без труда способным перекрыть звон металла о металл.

Когда-нибудь Бедин решится возразить… Он даже почти набрал воздуха…

Но тут Флариса склонилась перед королем в реверансе, на мгновение лишив Бедина способности дышать.

— Директриса… — нейе Флариса непроизвольно сделала небольшую паузу там, где должно было бы быть имя ведьмы.

Могущества последнего в государстве учебного учреждения для ведьм вполне хватало, чтобы ее имя всеми давно забылось. Но некоторые люди все пытались его вспомнить, поймать на самом кончике языка, такое вот маленькое раздражающее побочное свойство заклятья забвения. Нейе Флариса не любила сдаваться, но и в этот раз была вынуждена.