Герой высшего качества

Санек, прирожденный технарь, прибывший в Москву из Архангельска, одолел жесткие экзамены в Бауманку, куда и стремился. Егор, уроженец Саранска, в силу отсутствия каких-либо особых талантов оказался за партой в одном из тех безликих вузов, что в изобилии возникли в девяностые годы, когда выяснилось, что стране срочно нужно множество менеджеров, экономистов и юристов… 

Учился он средне, без особых провалов, но и без достижений, как-то переползал с курса на курс.

- Знаю, - Егор вздохнул.

– Это-то меня и пугает… 

Санек любил не только «принять на грудь», но еще и готовить, и при этом умением кулинара похвастаться не мог. Порой он ухитрялся испортить такое блюдо, как вермишель быстрого приготовления, а однажды, когда приятели были при деньгах, удачно сварил солянку из восьми видов мяса.

Похмельные кухонные эксперименты закончились с переменным успехом – макароны подгорели, но остались при этом условно съедобными. Соседи позавтракали, после чего Санек завалился обратно спать, а Егор принялся собираться – в девять зачет, а ехать через пол-Москвы… 

В метро, как обычно, была давка, но за три года в столице Егор к ней привык, и не обращал внимания.

В институт приехал вовремя, и в компании мрачных невыспавшихся одногруппников принялся ждать препода.

«Финансовый менеджмент» читал доцент Кащинский, прозванный, естественно, Кащеем. Прозвищу он соответствовал не на сто, а на все двести процентов – и внешностью, и характером.

Тощий, даже изможденный, он имел обыкновение буравить студентов мрачным взглядом, и вещать неразборчивым замогильным голосом.

Сегодня Кащей был не в духе – это Егор понял, едва завидев физиономию препода.

- Ой, попали, - прошептала Лизка Мурзикова, первая красотка и модница группы.

- И не говори, - пискнула ее верная подруга и главная сплетница всего потока Наташка.

- Заходите, - велел Кащей, глядя на студентов с кровожадным вдохновением.

И началось.

Это был не просто зачет, нет, это более напоминало пытку, утонченную, хитрую, долгую. Кащей опрашивал их по одному и по двое, пытал невнятными вопросами, ответа на которые не знал, похоже, и сам, но при этом никого и не отпускал, не выгонял со словами «приходите в следующий раз».

Завидь все это злобные инквизиторы, они бы прослезились от умиления и мигом подарили доценту Кащинскому рясу и пару «испанских сапожков».