Несбывшееся и грядущее

Наверное, её внешность можно было назвать кукольной: светло-янтарные, желтоватые глаза, бледная кожа, россыпь плебейских веснушек на скулах и носу и золотисто-рыжие волосы. В руках она держала большую корзину, содержимое которого было накрыто большой салфеткой.

Одета она была как не самая бедная городская девушка, но не было чего-то особого. Сочетание этих факторов выглядело крайне странно.

— Иб’им’ӱмкокы умп икуџөлу. Жуш’әц, хмойө, хə апонойлå?[2] — устало сказала она, неспешно подойдя вплотную к кушетке.

Он вздрогнул и открыл глаза. Посмотрев на неё пару секунд, он испугался и попытался отползти куда подальше, но повязка на бедре и небольшие размеры кушетки несколько помешали претворению амбициозного плана в жизнь.

— Ты?! Посмела прийти сюда со своим мерзким колдовским языком? — громко прошептал он, сжимая кулаки и озлобленно сопя. — Я обязательно тебя убью. Когда оправлюсь.

Она усмехнулась и нагло уселась в опасной близости от его ноги, поставив корзину на земляной пол.

— Х’их’иӭ, куфэбэб. Лару џа аьынд халалу вађӭхбу дәнуйбы м’өтугәнал ку щамбакы лора, айб хә ӭйåзбыглу нэкабый, чиас эликуб кы.[3]

Повисло напряжённое молчание. То ли девушка, то ли нечисть, мирно болтала ногой и смотрела в пространство.

— Почему ты приняла облик моей сестры? — спросил он.

— Ӭб’илакӡука ӭжудгахл лура, ш’әц иклипдосэло им’өԉиџакы. Хә öжåхтулу öзэзикы уктокамӭно хә м’өмӭн.[4]— Могла бы и по-человечески ответить, я ваш мерзкий колдовской язык не знаю. — буркнул он, отворачиваясь.

— Заәй, ажåхтулу аохтокы! Изэзикы вуйкакы илупитлок бузбы ивэкабы м’өчанд.[5]

Снова повисла тишина.

Неожиданно девушка спрыгнула с кушетки, взяла в руки корзину, и посмотрела на него восторженно.

—...мы хотели бы поблагодарить всех вас! — выпалила она, протягивая ему корзину. И именно в этот момент отодвинулась тряпка, в помещение заглянул немолодой мужчина.

— Так ты, монстр трёклятый, всё это время знала человеческие языки?! — выкрикнул молодой мужчина, не сразу заметив это.