Суета вокруг барана

Суета вокруг барана

Александр Богданов

Суета вокруг барана

- Машка! Машка, мать твою, а ну вернись!

Прохор сын Потапа уже полчаса безуспешно гонялся за своенравной овцой, которая наотрез отказывалась спокойно пастись вместе с остальной отарой, предпочитая бегать вокруг. Наконец, отчаявшись, пастух присел на кочку и утёр пот.

- У-у-у-у-у, собака! - погрозил он ей кулаком. - Все овцы как овцы, одна ты свинья эдакая!

Машка прекратила безудержное движение и равнодушно посмотрела на него издалека.

- Па, да неча за ней бегать! Сама придёт, она же, чай, умная скотина! - раздался голос Митьки, семилетнего сына пастуха, который регулярно увязывался за отцом на пастбище.

- Поучи меня тут! - беззлобно проворчал старик Прохор и зажмурился под майским солнцем, словно довольный кот.

Внезапно вдалеке раздался яростный рык.

Пастух вскочил и побежал за рогатиной, которая ждала своего часа неподалёку от отары. Рык раздался снова, уже ближе.

- Святой угодник, откуда здесь волки? - испуганно пролепетал старик, озираясь по сторонам.

Но это были не волки.

Над ближайшим подлеском показалась огромная туша болотно-зелёного цвета. Мерно помахивая перепончатыми крыльями, чудовище направилось прямо к мирно пасущимся овцам. Из шарообразного туловища торчали две пары мощных лап и толстый хвост, а сверху на длинных шеях возвышались три змеиных головы, то и дело изрыгающие огонь.

Митька только рот открыл от удивления, но его отец не растерялся. Он пошарил по земле, набрал валунов и начал кидаться ими в монстра, приговаривая:

- Вали отседова, чудище!

Но чудище валить не собиралось.

Напротив, оно заметило старика и стало снижаться, повернув в его сторону. А Прохор только того и ждал. С рогатиной наперевес он бросился на зверюгу. Тварь взвыла от укола рогатиной и изрыгнула три огненных струи прямо на пастуха — только того и видели.

Расправившись с Прохором, незваный гость вновь направился к овцам, которые испуганно блеяли, но уходить не собирались. Одна только Машка бегала вокруг них, словно призывая: ну что же вы, дуры, спасайтесь!

Все три пасти вгрызлись в овечьи тела, забрызгав луг кровью.

Митька стоял как вкопанный и боялся даже дышать. Зверь не обращал на него внимания. Насытившись, он стал с интересом рассматривать бегающую туда-сюда Машку.

Наконец он извернулся, проявив неожиданную для такой туши ловкость, и поймал её передними лапами. Однако не стал рвать овечку, а лишь навалился сверху, подмял под себя и стал совершать мерные движения крупом.