К слову о драконах...

К слову о драконах...

К.Ф. О'Берон

К слову о драконах...

Это было второго июня. Если кто-то назовет иную дату — не верьте. Ваш собеседник либо заблуждается, либо сознательно лжет. И даже если вы вычитали в какой-нибудь ветхой хронике, будто все нижеописанное происходило в августе или в октябре, сперва вспомните, что многие хронисты и переписчики склонны к гиперболизации и искажению фактов. Чего только стоит летопись о визите в Ньюгард заморского гостя! Историки до сих пор устраивают дискуссии с нанесением увечий и перестрелками, пытаясь выяснить, кем же он был: синеусым трубадуром или сивогузым трубочистом.

Впрочем, к черту их всех. Главное, чтобы вы, дорогие друзья, знали — это было второго июня, и никак иначе.

Утро в тот день выдалось расчудесное. Высокая голубизна чистейшего неба служила великолепным фоном для яркого, но пока еще по-весеннему теплого солнца. Ветер у поверхности земли достигал скорости не более полутора метров в секунду. Желтенькие, беленькие и, особенно синенькие цветочки благоухали.

Кузнечики стрекотали, а маленькие, коричневые с черными пятнышками птички порхали над полями, твердо намереваясь переловить всех стрекочущих поганцев.

По древней, мощеной гранитными плитами дороге ехал рыцарь в серебристой кольчуге.

Воин скучал. Он уже давно был в пути и не знал, чем себя занять. Сначала любовался пейзажем. Когда это надоело, стал вспоминать, кто из царей построил дорогу: Унапиштим или Хефрен. Затем путешественник с чувством исполнил несколько песен Manowar, после чего перешел на репертуар Blind Guardian.

В тот момент, когда рыцарь тянул «браа-а-айт а-айз!», в его горло с огромной встречной скоростью влетела какая-то мошка. В результате паладин был вынужден остановиться и целых пятнадцать минут кашлял, отхаркивался и плевал на землю. И хотя случившееся не испортило ему настроения, с пением во время езды было покончено.

Спустя пару часов, рыцарь свернул с дороги и поехал через луг. Его мотоцикл то и дело подпрыгивал на кочках, отчего висевший за плечами воителя треугольный щит, раскачиваясь, хлопал по широкой спине.

Солнце стояло еще высоко, когда отважный воин достиг цели путешествия: нескольких невысоких, густо поросших кустарником гор. И хотя эти разрозненные возвышенности больше походили на очень крупные холмы, на карте черным по зелено-коричневому было указано: «Королевские горы». А с топографами и, тем более, королями, особо не поспоришь — в два счета прослывешь безголовым невеждой.