Праздник на улице Ёлок

- В пух и прах!

Но прочие олени не разделили его восторга и только с поразительной синхронностью фыркнули и с шелестом качнули ветвистыми рогами.

- То-о-о-рен!!! – пискнули, вскрикнули, гаркнули и взвизгнули разом все трудяжки-эльфы за своими верстачками, безошибочно определив источник бед.

А рыжая кудлатая комета, рассеяв по снегу рукавички, башмачки и даже изумрудный колпачок с белой кисточкой, повизгивая на лету от переполнявшего ее восторга, унеслась к горизонту, очерченному всполохами северного сияния.

Белый ручной медведь Санты степенно повел носом, прослеживая траекторию полета озорницы, и нежно воркотнул:

- Торрррен…

В общем, сами понимаете, какие бы казусы и огрехи ни случались в усадьбе Санты, их источником и первопричиной в девяти случаях из десяти была Торен.

Но вместе с тем ее очень любили все окружающие. Ну, может быть, за исключением миссис Санты. Выходки Торен добрая старушка встречала всегда лишь неодобрительным покачиванием головы. И только изредка предельно вежливо пеняла девчонке. Но если вы когда-нибудь сталкивались с леденящей нордической вежливостью, то вам не нужно объяснять, почему Торен частенько удирала от нее во все лопатки.

Доведя умение драпать от миссис Санты до совершенства, Торен неожиданно для себя вдруг обнаружила, что может носиться по свету не хуже волшебных оленей. И даже обгонять самого Блитцера, не говоря уж о Рудольфе. И это умение пригодилось ей однажды просто не сказать как!

В тот тихий вечер на святки, когда минул третий день Рождества и все получили положенные в этот день подарочки от миссис Санты, добрая старушка решила навести порядок в своей заветной кладовке.

«Колдовке», как упорно «не выговаривала» Торен. Во внезапное косноязычие девчонки, с лету запоминающей любой язык планеты, разумеющей птичий щебет и воркотню лесных зверушек, мог поверить только наивный миляга Прэнсер. Ведь даже у белого ручного медведя Санты это странное неумение Торен выговаривать простое слово вызывало сомнение.

Миссис Санта, умиротворенно мурлыча мелодию Jingle Bells, спускалась по ступенькам в свою кладовку, имея в арьергарде покладистого эльфа Гуилфи, нагруженного коробками.

Сияющие баночки с джемами и конфитюрами, соленьями и маринадами, соусами и приправами, связки сушеных грибов и яблок, короба с вяленой вишней, черемухой, моченая клюква в бочонках, и прочие бесчисленные припасы покоились точнехонько на своих полочках, приступочках, уютно укрывались в шкафчиках и закуточках, с потолка свисали пучочки трав и коренья.