Бедные рыцари

Оно было бирюзовое, с длинными и широкими рукавами, с накладным воротником, утыканным позолоченными бляшками и большими круглыми камнями, красными и зелеными, а главное – оно было до пола, не то что крестьянский праздничный наряд, из-под которого чуть ли не весь чулок видно. Выдали ей и мягкие кожаные башмаки с завязками.

- Рукава укорачивать не будем, - деловито сказала Балиана. – А то лапы у нее – как вареные раки. Ну-ка, пройдись... ох, нет, кто же так ходит? Ты ступай ровненько, спинку выпрями...

Марция понятия не имела, что ходит неправильно и что можно ходить как-то иначе.

Лота с Балианой гоняли ее немилосердно, показывая правильную поступь и тыкая Марцию кулачками то в поясницу, то в загривок, так что и сами взмокли от усилий. Наконец вроде стало получаться.

- Сядь, - велела Балиана и приладила к ее голове две длинные накладные косы невозможного цвета – почти белые, собственные же волосы Марции убрала под шапочку и еще накрыла сверху вуалью. – Ну, сойдет в полумраке, если не слишком приглядываться.

- Сейчас поедим и в дорогу, - сказала Лота. – Ты, главное, молчи и смотри в пол. Жди меня в трапезной, я скоро...

Она действительно обернулась быстро и пришла в таком же бирюзовом платье, как у Марции, и с такими же сомнительными косами. Более того – в трапезную явились и присели с края длинного стола еще две особы, одетые точно так же, и в одной Марция признала девицу-пажа Громерту.

Ужин был прескверный – не миска каши с поджаренным салом, как привыкла Марция, а какие-то жалкие хлебцы, кусочки сыра, мелко порезанные травки и отвар шиповника.

- Этак я не наемся и работать не смогу, - предупредила крестьянская девица.

- Сможешь, - строго сказала ей Громерта. – А будешь много разговаривать – госпожа уста замкнет.

- Лучше бы сразу замкнуть, - посоветовала Лота. – Вставай, Марция...

Подошла дама в белом наряде, с удивительно белым лицом, каких на свете не бывает. Издали она показалась Марции дивной красавицей. А вблизи оказалось, что ее лицо словно вылеплено из белой глины.

Выделялись только красные губы, которые, когда красавица заговорила, почти не двигались.

- Собирайтесь, девы, телега уже подана, - сказала эта странная особа и удалилась, неся свое белоснежное лицо с превеликой осторожностью – как бы от избыточного движения бровей или уст с него не полетели комки белой глины.

Четыре одинаково одетые девицы вышли из трапезной, а потом и из замка. Большая телега стояла уже за подъемным мостом.