Герой на диване

Герой на диване

Олег Мир

Герой на диване

Камни злобно зашипели, извергая поток густого пара. Сделав губы трубочкой, я шумно втянул воздух, закрывая глаза, упираясь ладонями в полог.

Сейчас накатит. Тело лизнуло жаром, покрывая кожу мурашками и обжигая уши, на выдохе я взялся за березовый веник.

Люблю русскую баню, а в частности ритуал парения. Большинство друзей не разделяют моих взглядов — часть покинула баню после первого подхода, на втором сдались остальные. Для них это что: галочка в пунктах по отдыху, для меня куда больше.

..

Оптимальный вариант при парении, конечно, двое, но, раз не нашлось напарника, можно и одному. Главное не спешить — хоть тело разогрето, но надо начинать осторожно, с дальней точки от сердца.

С улицы доносились незатейливые «рок» мотивы, отдых набирал обороты, еще немного и начнут подпевать. Незаметно для себя, я принялся махать веником в такт мелодии, а в голове появились малопонятные слова песни.

Еще полковша воды упало на камни, те огрызнулись потоком пара.

Я стиснул зубы, закрывая глаза — «перебор, не вздохнуть, не выдохнуть».

— Все, надо валить, пока не сжарился, да и пиво выдыхается, — процедив слова сквозь зубы, я приоткрыл правый глаз.

И выругался коротко, но емко. Напротив меня, заслоняя спиной дверь, стоял классического вида черт. Глюк вращал рылом из стороны в сторону, хлопая поросячьими глазками, словно только что проснулся. Допотопная одежда средневековых крестьян болталась на нем, будто на вешалке, придавая галлюцинации еще большую нелепость.

— Все, в пруд, в пруд. В прохладные объятья воды, — просипев слова, словно заклинание, я спрыгнул на пол.

Глюк нашел меня взглядом, что-то там хрюкнул, принимая боевую стойку. Нахмурившись в ответ, я попытался пройти к спасительному выходу. У незваного гостя было другое мнение на этот счет. Он схватил меня за горло, благо расстояние в полметра позволяло, с очевидным намерением отобрать самое ценное, то есть, жизнь. Такой наглости я терпеть не собирался, отплатил агрессору тем же.

Несмотря на то, что меня тошнило и ноги подкашивались от жары, сдаваться я не собирался. Тот факт, что я боролся с плодом своего распаленного воображения, меня ничуть не смущал, ведь ощущения были самые натуральные.

После недолгой возни вперемешку с хрюканьем и сопеньем, когда я всерьез помышлял отбросить гордость и позвать на помощь, стервец меня подловил. Резко развернулся на девяносто градусов, швырнул через бедро.