Ёлки-палки

Вот только ни одной колдуньи поблизости нет…

***

– Завтра приходи!

– Почто орать-то на весь лес? – досадливо поморщился зеленобородый. – Есть для тебя кустик один годный. Забирай – да проваливай. 

– Дедуль, я тут вот подумала… а ёлку можно мне? Покрупнее какую-нибудь? Такую, чтоб… до неба, а?

– Ты с дуба упала? Определиться не можешь?

– Хм… а и то, и другое нельзя?

– А рожа не треснет? – щекотун очень напоминал закипающий самовар.

– Ладно, не надо в бутылку-то лезть! Покумекаю. Приду завтра.

Я разглядывала парнишку так долго и пристально, что он занервничал.

– Собирайся, завтра на гору полезем. 

– На какую ещё? – удивился Янок.

– На Лысую! – съязвила я. – Шабаш устраивать. Ясен пень – вон на ту!

– Так она же далеко…

– Глупости. За день обернёмся. В смысле, туда дойдём. 

– А…

– А за матерью соседи приглядят. Скажешь, ведьма велела.

***

Добрались мы ещё засветло – летом деньки длинные. Деревце оказалось впечатляющим. Аж дух захватывает. Не обманул лесовик, достойный экземпляр выделил.

Да и Перун не подвёл: нашёл минутку между бесами и в означенную ёлочку стрелой своей выпалить. Тэкс, теперь дело за малым.

– Сегодня уже поздно, поужинаем, да спать пойдём. А утром ты эту мачту валить будешь.

– З-зачем? – Янок отозвался почти испуганно.

– За шкафом! Инструменты хоть не забыл?

– Не забыл, – буркнул мой насупившийся спутник. – Не буду я валить древо перуново!

Будешь. Как миленький. Ещё и пополам распилишь. А вот тогда уже волшебного лобзика черёд придёт…

Итак, что мы имеем с гуся? То есть не с гуся, конечно, а с ёлки? А имеем мы, братья и сёстры, две чудные симметричные половинки, прекрасно выскобленные, покрытые резьбой и подогнанные друг к другу.

И с дюжину колец. Здоровая, зараза, вышла. Даже страшно: подниму ли сама? Эх, жадность, кого ты только ни губила! Надорвётся колдунья во цвете лет.

– Всё, Янок, можешь домой идти. Ты мне больше не нужен. – Стоит, смотрит. Молчит. – Что уставился, как баран на новые ворота? Танцуй отсюда, я сказала! – Не понял, видно.

– И в третий раз повторяю тебе, отрок: «Янок сделал своё дело, Янок может уходить».

Ну, наконец-то. Поплёлся. Посижу, подожду немного. Чтоб хоть из пределов видимости вышел. Лобзик как раз подгонку закончит и пищик вырежет. Эта работа кропотливая – по рогу. Пришлось отжалеть последнее наследство от братца Иванушки, козла в прямом и переносном смысле. Ну да такие-то рога для моего карьерного роста в самый раз.