Дурная кровь

Изгнанный ванагримской элитой Рейно со своей дружиной отправился на юг, на Барийскую низменность, в ту пору населенную дикими племенами язычников. Ему удалось привлечь на свою сторону некоторых местных вождей, и с их помощью Рейно утвердился сначала на севере Барии и построил там крепость, название которой на древнем ванагримском наречии звучало как Дуардалайн, Замок Каменных Голов. Здесь он пополнил свою дружину наемниками из числабарийцев и клангов, жителей западного Полесья, весьма искусных охотников и превосходных лучников.

Далее, хроники повествуют, что в пятый год своего присутствия в Барии, что соответствует 855 году по нашему летоисчислению, Рейно с войском в две тысячи копий двинулся на юг, к Лоландским озерам. Его цель была очевидна – Рейно намеревался достичь древней столицы Барии, города Хорм и провозгласить себя там королем Барийским. И вот с этого момента мы находим в Раберранских хрониках странные противоречия, словно их писали разные люди, располагавшие различной информацией.

Чтобы проследить эти противоречия, давайте обратимся к таблице номер шестнадцать.

Читаем: «Рейно, подойдя к стенам Хорма, выслал вперед двенадцать разведчиков, дабы они пробрались в город и узнали, что там происходит, но разведчики не вернулись. Тогда Рейно послал еще шесть разведчиков с приказом найти исчезнувших сотоварищей, но и эти воины не возвратились обратно. Велик был гнев Рейно: обратился он к магам, дабы использовали они мантэ, чтобы выяснить, что случилось с его воинами».Итак, мы впервые встречаемся с упоминанием о загадочной магической практике «Мантэ», которой владели ванагримские чародеи. Однако читаем дальше, на таблице номер двадцать один: «Маги, бывшие с королем, обратились к государю и предложили ему использовать мантэ во имя скорейшей победы над врагами, но король отказался, говоря: «Не хочу пробуждать то, что спит, победу я завоюю мечом своим». Налицо разночтение, господа. Не думаю, что это ошибка почтенного мэтра Ванхарта – его перевод безупречен, смею заверить. Позволю себе предположить, что король Рейно опасался применять мантэ, поскольку знал о невероятной силе и опасности этой магической практики, посему вполне возможно, что это обстоятельство в одних редакциях хроник было отмечено, а в других нет…

- Бере! О дьявол, чтоб мне пропасть! Ты ли это?

Маг обернулся.

Широко улыбающаяся физиономия, возникшая в его поле зрения, принадлежала Матусу Кигану, когда-то сокурснику и собутыльнику, а ныне – субпрефекту факультета мантики и тавматургии.