Не на месте

Всё достаточно логично. Но что, если хозяин потеряет меня? Или посчитает брата непарным и выкинет его? От таких мыслей я пискнул и свернулся в клубочек.

— Ты чего? — спросил меня хлеб.

— Мне страшно! Надо побыстрей отсюда выбираться.

— Всё в твоих руках, носок, — съязвила горчица.

— Хлеб, можете посоветовать, как это сделать, — я решил не поддаваться на высказывание острой особы.

Он минуту помолчал, видимо, обдумывая все пути бегства, и предложил:

— Тебе нужно упасть на пол, но это возможно только при открытой дверце.

Или надо спуститься к картошке, скоро время ужина, и когда её будут доставать, тебя заметят и заберут отсюда.

— А рядом с вами не заметят?

— Не думаю, — со вздохом ответил хлеб. — Хозяин прочитал, что хлебобулочные изделия вредны для фигуры, и совсем перестал меня есть. Я уже немного зачерствел.

— Спасибо вам! Благодарю вас от всех моих полосок! Надеюсь, о вас вовремя вспомнят.

— На здоровье! — тихо ответил хлеб.

И я услышал, как две крошки упали на стеклянную полку.

Я свесился с полки и помахал мыском, примериваясь к прыжку в темноту, но вдруг понял, что меня что-то держит.

— Ой, — позвал я, — отпустите меня. Вы зажали мою пятку.

На мне лежало что-то упругое и тяжёлое. Я стал дёргаться из всех полиэстеровых сил.

— Ну что ещё? — раздался ленивый голос.

— Простите, но вы меня зажали, а мне нужно на выход.

— Я ни причём, лежу, сплю, никого не держу.

— Так вы на мне лежите!

В ответ раздалось сонное сопение.

— Сыр, проснись! — повысил голос хлеб.

— Перестань быть таким ленивым и подвинься, ты мешаешь носку.

— И не подумаю, — зевнув, ответил сыр. — Мне на нём удобнее лежать, чем на холодной полке.

— Он не местный, — раздался новый робкий голос. — Отпустите его, пожалуйста.

Колбасный сыр проигнорировал просьбу неизвестного продукта. И тут вмешалась горчица:

— Зря ты, сыр, на него лёг. Он из другого шкафа, вдруг на тебя переползут его полоски? А хозяин решит, что ты плесенью порос.

Я почувствовал, как сыр дёрнулся, ему явно стало не по себе.

Он повернулся, и я начал тянуться изо всех сил, не жалея ниточек и резиночек. И только я подумал, что ничего не получится, произошло сразу несколько вещей. Колбасный сыр откатился к стенке. Я, как резинка от трусов, полетел к полкам. Вспыхнул свет, дверца холодильника открылась, и через секунду я уже лежал на родном линолеуме. О, великий текстиль, это просто чудо! Я даже не стал переживать, что хозяин меня не заметил.