Жопа мира

Жопа мира

Александр Браим

Жопа мира

Борю разобрал, стыдно признаться, понос. У него было такое ощущение, что его пятая точка возомнила себя пожарным брандспойтом и не намеревалась выходить из образа. Уже ко второму дню бесполезно потерянных выходных он проклинал все на свете, покидая ставший ненавистным туалет, потирая и осторожно ощупывая горящее огнем седалище. Так что разобрал - самое подходящее слово. Разорвал даже, судя по ощущениям. Близился понедельник, обычный, серый день тяжелый, с поездкой в метро, вежливым “добрый день”, скачущим от коллеги к коллеге, и рутинными обязанностями.

Да только вот все выходные минимум раз в час, а то и чаще, Боря на всех парах несся в туалет, каждый раз боясь опоздать. Инфернальный брандспойт в его заднице был непредсказуем и работал по одному ему ведомому, заранее утвержденному графику, который невозможно было угадать. В субботу Боря был еще неопытным, меланхолично подумал, что съел что-то не то, и вразвалочку пошел в туалет. И не дошел.

Дико матерясь, он потом запихивал в стиралку белье со штанами, краснея до самых ушей, хотя никаких свидетелей его позора рядом не было - жил Боря один в скромной однушке на окраине города, к которой и метро-то добралось только пару лет назад. Но урок усвоил.

Кроме того, как и всякий уважающий пожарный, его зад обзавелся сигнализацией. Нет, Боря, конечно, не был красной девицей, и вполне мог поддать газку, шляясь вечерами по интернету, ухмыльнуться необычной мелодичной трели, или даже испытать чувство гордости за особо взрывной, басовый раскат. Но в туалете он предпочитал обделывать свои делишки тихо, без помпы, быстро и аккуратно. И, блин, желательно тогда, когда ему это удобно, а не когда взвоет пожарная сирена, и придется, на ходу снимая штаны, пулей лететь в кабинет задумчивости.

Зад его выдавал такое, что обзавидовались бы все блэк-металлисты мира, а в грайндкор-команду сразу взяли б на должность басиста и вокалиста одновременно. Да он вообще в одно лицо - в одну задницу, простите, - мог сейчас любую грайндкор-команду уделать. На утробный рев из недр его кишечника накладывались мучительные стоны и взвизгивания, плеск воды в унитазе и ритмичные постукивания ног по плитке пола. Задницу жгло нестерпимо, и Боря трясся, как припадочный, рискуя упасть с унитаза и вообще улететь под напором в космос - со свистом, сразу на Марс, удобрять почву для будущих яблоневых садов. Догоняй, Илон Маск!

Смех смехом, но теперь даже лукавого шептуна подпустить Боря опасался.