От судьбы не убежать

Лицезрение царственного лика, на котором крупными буквами был написан восторг по поводу ожидавшего его приключения, лично мне энтузиазма не прибавил. Скорее наоборот, идти с ним мне как-то резко перехотелось. Однако придется. Если не возьму его под свое крылышко, то в нашем славном царстве на одного наследника престола станет меньше. Но если возьму, то кто поручится, что меньше не станет на одну бестолковую ведьму?

– На ночь глядя я с тобой никуда не пойду. И пешком, тоже, не пойду! – заявляю я ему вместо приветствия.

И мелочь это, не заслуживающая внимания, что на дворе даже не день, а раннее утро. Пока братик коня напоит, пока сам с дорожки отдохнет, как раз вечер будет.

– Ну ты, Ива, и впрямь, ведьма. Я и слова молвить не успел, а ты…

– Ванечка, у меня тут твоя матушка была. В гости забегала. Догадайся, зачем?

– Соскучилась? – просиял Иван.

– Жди. За тобой просила присмотреть.

Братец сник и пробубнил:

– А я-то думал…

О! Иванушка, и думать? Даже не подозревала о том, что он умеет это делать.

Но раз все же умеет, то может тогда он ответит мне на один животрепещущий вопрос.

– Ванечка, ты скажи, будь человеком, зачем тебе эта Любава? Других что ли девиц нет? Тебе именно невесту князя Черногорья подавай! Только ты учти, если он тебя не убьет, то я задушу своими же руками.

Правда особых иллюзий по поводу убиения братика я не питала. Шейка-то у него как вековой дуб. В общем, даже при желании, особого вреда этому…богатырю я причинить не смогу.

И не будь он дурак, сообразил бы, что я безобидна (относительно, конечно, ведь все в этой жизни относительно). Но царевич свое прозвище оправдывал, поэтому испугался и впал в тоску великую. Думаете, повесив буйную головушку, сел рядышком и стал думу думать? Нет, зашел в дом и стал уничтожать съестные припасы. У него степень депрессии прямо пропорциональна голоду. Помнится, в шестилетнем возрасте, когда у него деревянная коняшка сломалась, он с горя молочного поросенка съел, да тремя караваями закусил.

– Ваня, уйди с кухни, – подскочила я.

– Я не в кухне, – гулко донесся до меня ответ братика.

Ну, раз не в кухне, значит мой завтрак, хотя бы частично, цел. Слегка успокоившись, уже хотела было сесть обратно на крылечко, но тут меня пронзила догадка. И похолодев, дрожащим голосом вопросила:

– А где?

– В погребе.

– Вон из погреба! Там припасы на зиму! Тебе пять минут полакомиться, а мне всю зиму есть.