Трое из зоны

Только сейчас он увидел, что вся она покрыта затейливой резьбой из мешанины изображений людей, животных, непонятных символов, а её навершие венчал ярко-синий камень устрашающих размеров.

“Да ведь это самый настоящий посох! — промелькнула в голове ликующая мысль, и его сердце забилось чаще. — Неужто и в самом деле мы в какой-нибудь Хоббитании оказались?!”

Лыжа был страстным поклонником фэнтези. Все более менее значимые произведения в этом жанре были многажды перечитаны им. Мысль о том, что однажды какое-то чудесное событие может случиться и в его жизни, никогда не оставляла его.

Едва только придя в себя на цветущем лугу, окунувшись из осенней непогоды серого лагерного дня в явное лето, Лыжа почувствовал, что с ним случилось то, чего он желал больше всего на свете, но, боясь обмануться, загнал эту мысль в самый укромный уголок своего сознания. И вот сейчас эта мысль, наплевав на все опасения, с силой тарана ударила в череп хозяина... На лице Лыжи блуждала блаженная улыбка идиота, первый раз в жизни увидевшего море.

Неожиданная боль в ноге вернула его к действительности. Глянув вниз, он увидел, что старик концом посоха давит ему на ступню, не сводя с Лыжи несколько озадаченного взгляда.

— Что? — хриплым от пережитого волнения голосом спросил его Лыжа. Старик на это наконец освободил ботинок и, приглашающе махнув рукой, направился к выходу. Не раздумывая ни секунды, Лыжа двинулся следом. Хромой, посторонившись, пропустил их в дверь, и пристроился за приятелем…

*****

Они шли к лесу, который всей громадой исполинских стволов надвигался на них, понемногу заполняя собой всё видимое пространство.

Старик шёл впереди упругой походкой юноши, едва касаясь земли посохом. Только сейчас приятели смогли как следует рассмотреть его. Был он седобород и седоголов, смугл и худощав, с острыми чертами лица, крючковатым носом и цепкими серыми глазами. Из одежды на нём были: длинная холщовая рубаха до колен, из-под которой виднелись такие же простые полотняные штаны, на ногах была лёгкая кожаная обувь типа ичиг.

Шедший за ним Лыжа не переставал мечтательно улыбаться, что, впрочем, не мешало ему непрестанно вертеть во все стороны головой. Замыкающий шествие Хромой сохранял на физиономии несвойственное ему угрюмое выражение и (опять же вопреки себе) никакого любопытства к окружающему миру не выказывал. Злополучный меч, из-за которого рухнул в доме идол, покоился на перевязи у старика за спиной.