Операция «Сострадание»

Убийственная красота чревата убийствами – так рассуждали они.

…– Понимаете, Гавриил Михайлович, – нудно и неуверенно оправдывался Веня, – они с самого начала так натоптали на месте преступления, мешали собирать вещественные доказательства… Ну а потом, конечно, было уже поздно…

Прокурор Москвы, государственный советник юстиции второго класса Гавриил Михайлович Афанасьев откинулся на спинку служебного кресла, смягченную повешенным на нее пиджаком, и, прищурясь, посмотрел на следователя Васина.

Точнее, сквозь него – на выразительную картинку осмотра места происшествия в присутствии генералитета, которую Васин только что ему изобразил.

«Эх, Веня, голубь ты мой сизокрылый, что ж ты робкий такой уродился? Если начальства трусишь, как же тебя на преступников выпускать?»

Гавриил Михайлович понимал в глубине души, что несправедлив: самый храбрый милиционер может робеть в присутствии начальства. (Так же, как бояться стоматологов.) Однако он отдавал себе отчет и в том, что бросать ранимого следователя Веню Васина в дело, предположительно кишащее интересами о-очень крупного начальства и бизнеса, – все равно что в бассейн с акулами.

Схрупают и косточек не оставят. А кто убил Великанова, так и останется неизвестным.

– Ну вот что, Васин, – обратился прокурор Москвы к следователю с покровительственной лаской, точно директор школы к ученику, – ты молодой, умный, у тебя еще на служебном поприще встретится сто возможностей проявить себя.

А дело об убийстве Великанова давай-ка поручим нашему опытному, можно сказать, матерому сотруднику…

Васин понурил голову. «Так я и знал, что со мной никто не будет считаться», – прочитывалось на его закрасневшемся, опущенном вниз лице…

– Георгию Яковлевичу Глебову, – проявив максимум дипломатии, со скрытым торжеством закончил Гавриил Михайлович. – Очень прошу тебя, Васин, уступи. Сам знаешь, раскрутиться надо человеку. У тебя все впереди, а в его возрасте нельзя ждать милостей от природы… то есть… одним словом, ты меня прекрасно понял.

Лицо Вени прояснилось. Ему предлагали проявить благородство! Ему предлагали уступить не из-за того, что он не справится с делом (даже если это в действительности так), а для того чтобы протянуть руку помощи старшему следователю по особо важным делам советнику юстиции Георгию Яковлевичу Глебову, о проблемах которого было известно всей Мосгорпрокуратуре.