Упс, не виноватая я

Упс, не виноватая я

Анастасия Разумовская

Упс, не виноватая я

В коридоре грохали шаги. Противный шелест хвоста бил по нервам ещё сильнее. Я постаралась не дышать и уменьшиться, насколько могла. Коленки, прижавшиеся к щекам, противно дрожали. Хоть бы он меня не заметил, хоть бы…

Уф-ф, кажется, свернул в другую сторону…

– Эухения! – рёв раненного гризли разнёсся по всем коридорам, до полусмерти напугав всех мокриц и пауков.

Ну, насчёт раненого медведя – это метафора, если вы не поняли. Потому что сеньор Бартоломео Бертольти Бернардино вовсе даже и не косолап.

– Выходи, – рычал он откуда-то издали, – а то хуже будет!

Куда уж хуже! И так дышу через раз.

Наконец шаги затихли где-то в переходах минус первого этажа. Пронесло? Нет, рано расслабляться! Я потихоньку вытянула ноги, стараясь случайно не подвинуть ящики с бутылками вина, которые так успешно спрятали меня от преследователя. Помассировала икры.

Ну, и кто-нибудь скажет, что мне теперь делать? Между прочим, я вообще не виновата в этой ситуации! Он сам.

Надо будет подождать ещё минут десять, а потом вернуться обратным путём, забрать свою котомку и бежать на станцию. И прощай, Интернат Непутёвых Волшебников! Эх, а так всё хорошо начиналось…

Внезапно моя форменная курточка повела себя странно. И нет, это не метафора. Потому что нормальные курточки не испытывают никакой тяги к небу. Ну или к потолку, как в этой ситуации. На нормальные курточки, вапщет, действуют законы гравитации…

– Я ж говорил: хуже будет, – рявкнули мне в лицо.

– Ой! – пропищала я, болтая ногами в воздухе. – А я вовсе и не пряталась… Я просто отдохнуть присела…

Передо мной во тьме светились огромные, каждый с тарелку, жёлтые глаза. В их освещении я отчётливо разглядела блестящие от слюны клыки, и зажмурилась. Вот теперь, конец, Эха. Попадос. Как он так неслышно подошёл-то?

*тремя часами ранее*

– Таким образом, мы с вами начнём с оживления увядших роз, а в конце курса каждый обязан будет оживить по одному мертвецу с кладбища Городских Идиотов.

– Эха, тебе конец, – прошипела мне розоволосая Валентия с соседнего ряда парт, выразительно проведя рукой по горлу.

Я в ответ показала неприличный жест, объясняющий концепцию моих дальнейших действий. Белая кожа Валентии налилась багрянцем, как кленовый лист осенью. Не, ну а чё? Я тоже могу в прекрасное.