Семейное дело

Глава 1

Палыч борется с галлюцинациями

Должно быть, не один пассажир, рассеянно скользящий в поезде по открытому участку Арбатско-Покровской линии, обращал внимание на серую кирпичную башню с двумя циферблатами часов, на каждом из которых, как правило, обозначается разное время. Если прижаться носом к стеклу, нетрудно обнаружить также, что у подножия башни с часами протянулось длинное, похожее на ангар здание с полупрозрачным куполом и расчерченными в клетку арками над каждым входом.

Входы в ангар примечательны тем, что сюда ведут рельсы, обычно запруженные составами, а то и отдельными вагонами. Больше любопытствующий пассажир увидеть ничего не успеет: остаток картинки проглотит грохочущая чернота очередного тоннеля, проложенного под землей. Однако если этот интересующийся пассажир спросит кого-либо, понимающего в транспортных делах, ему ответят: ангар, куда стекаются составы, – не что иное, как депо «Измайлово». Здесь поезда моют, приводят в порядок, здесь они терпеливо отстаивают часы в ожидании нового этапа нелегкой службы – работы на износ… А чтобы они подольше прослужили, их ремонтируют.

Одного из сотрудников депо, собаку съевшего на ремонте подвижного состава, звали Павлом Павловичем Безносиковым. Впрочем, полные свои имя-фамилию он вспоминал только в день зарплаты, видя их напечатанными в ведомости, – и тщательно, неуверенно расписывался, словно не узнавал самого себя. А так, запросто, для всех, он был Палыч.

Маленький, морщинистый, перекособоченный, двужильный, с растопыристыми почернелыми пятернями-граблями, которые умеют так нежно и точно держать инструмент, как не под силу другим, более благородным и мастеровитым с виду рукам… А, стоит ли тратить слова впустую! На любом производстве, требующем ручного труда, найдется свой Палыч. Надо полагать, никого не удивит, если мы добавим, что тот Палыч, о котором идет речь, находился в долгих и трудных взаимоотношениях с алкогольными напитками.

Вот и сейчас, во второй половине смеркающегося дня 9 марта, отправляясь осматривать очередной состав, в котором что-то заколодило, Палыч обдумывал эти свои отношения с зеленым змием, в котором, в зависимости от обстоятельств, находил то друга, то врага. Как друг – змий утешал его в неприятностях, смягчал страдание, делал жизнь переносимой. Как враг – втравливал в новые неприятности, которые Палыч по привычке также заливал спиртным.