Гром Раскатного. Том 1

Смог приручить магический ток, к чему стремился с тех пор, как перестал ходить под стол пешком…

Но вот Кирюша, сволочь старая, запихнул меня сюда, лишив тренировок на магическом полигоне и отобрав возможности полноценно совершенствоваться.

Бабушка моя не особо противилась предложению старика. Даже, наоборот, воодушевилась идеей закрытой школы, чтобы я пропустил боевые сборы и не стал боевым магом, как мои родители. Она опасалась, что я тоже погибну, только вот ее забота вышла мне костью в горле.

— Итак… — раздался голос из динамиков, которые были под потолком.

По крайней мере, так должны были подумать многие из присутствующих. На самом же деле меня не объявляли по одной простой причине: я стоял за сценой и зевал.

— Гоша, твою налево, — Альберт подтолкнул меня с лицом, полным ужаса. — А ну, рысью на сцену! Не позорь нас!

— Ой, да, — я хмыкнул и, цокая неудобными туфлями по паркету, вышел в центр этой богадельни.

Присутствующая знать сидела на стульях в десяти метрах от импровизированной сцены. Они с интересом смотрели на меня, на музыкальный инструмент в моих руках и, кажется, желали услышать какой-то шедевр. Но хрена с два вам, уважаемые.

— Георгий Олегович Раскатный! — диктор, кажется, описался от счастья, что я вышел. Всё же позориться никто не хотел. — Представит вашему вниманию сольное выступление на виолончели.

Затем диктор начал рассказывать чуть-чуть о моей жизни: что мои родители были боевыми магами, но я, такой сякой, решил избрать путь музыки. И в общем, что я молодец.

Было немного противно слушать всю эту ерунду.

«Ну, сейчас у вас будет незабываемый спектакль, — я остановился около небольшого табурета. — Готовы?»

Я даже на стул не сел, чтобы правильно обхватить виолончель. Поднял взгляд к потолку, приметил сотню светодиодных светильников, которые освещали зал, и одним желанием погасил их.

Это было очень легко. Для меня, разумеется. Хоть проводка и была скрыта от глаз, я чувствовал магический ток. Видел, как его импульсы геометрической паутиной «струятся» по проводам. Я собрал их воедино и просто впитал, обесточивая целый зал.

Сначала к зрителям пришло удивление. Затем начался галдеж и шум. Кто-то вскакивал со своего места и в кромешной темноте пытался дойти до двери, опасаясь за свою жизнь.