ЧВК "Пересвет". Книга третья

Я открыл глаза и увидел собственное отражение и мелкие пузырьки, поднимающиеся перед лицом. Во рту трубка из мягкого пластика.

“Аквариум,” — подумал я. — “Естественно, они запихали меня в чертов аквариум!”

По ту сторону толстого стекла кто-то сидел, расположившись за столиком. Мне пришлось сфокусировать взгляд, чтобы разобрать, кто именно это был. Даже такое простое действие потребовало от меня больших усилий — картинка перед глазами плыла и троилась. Наконец у меня получилось сосредоточиться и я увидел Софию.

Она сидела перед голографическим интерфейсом и создавала виртуальную модель какого-то устройства. Занята любимым делом, и это при том, что она отличный воин…

Но меня что-то смущало, что-то было не так… Я опустил взгляд ниже и оторопел.

София сидела не на стуле, а кресле-каталке! Само собой это была роботизированная модель, а не ручная, но сам факт… Значит спина повреждена непоправимо? Она останется в этом кресле на всю жизнь?! Это все моя вина!

Сердце моё начало бешено колотится, запищал какой-то резкий, противный звуковой сигнал.

София резко повернулась ко мне, и я на мгновение поймал встревоженный взгляд ее карих глаз. Красивых глаз. А затем система впрыснула мне успокоительное.

“Ненавижу аквариум” — подумал я и уснул.

В этот раз моим измождённым сознанием завладели кошмары. Дикая смесь из переживаний, болезненных видений, страхов.

Вот та самая жёлтая “бэха”, с которой всё началось, несётся по горячему асфальту, мимо мелькают разрушенные высотки, заметенные у основания песком.

За рулём автомобиля тот самый здоровяк в экзоскелете, который едва не размазал меня по ржавой палубе сухогруза посреди Варшавской котловины.

Он хохочет, давит на педаль акселератора, а я бегу за ним следом, зная что его цель — София. Она пытается спастись от преследования на своём роботизированном кресле-каталке, зачем-то вращая колёса руками. За этой нелепой погоней наблюдают пустые глазницы окон и неподвижные существа из “дыма”.Вдалеке видна линия финиша.

С одной стороны дорожного полотна стоит убитый мою “дядя”, сжимая чёрный флаг в белую клетку. С другой стороны стоит Шеф, но в руках у него белый флаг в чёрную клетку.

Я знаю, что многое зависит от того, кто первым успеет взмахнуть флагом…

— Его светлость слишком долго восстанавливается, — говорит чей-то знакомый голос.

— Княжич Басманов-Астафьев находился в глубокой коме, когда его доставили. Лучшие специалисты трудились над его излечением.