Скотина III

Я молчал. Потом Анна Львовна говорила, обер-капитан сердился, а я молчал все больше. Потом прямо кричать начали друг на друга, ругаться. Анна Львовна сказала с погонами прощаться, а обер-капитан — что он вертел всю нашу семейку. И добавил, что без какой-то санкции не отпустит, одного уже отпустил. И что до утра я в камере буду, в одиночной.

— Пока все понятно, Анна Львовна забрать тебя хотела, но перестаралась. А нервы у обер-капитана после общения со мной расшатались. Дальше то что было?

— Эй, да не поместился я в одиночной, и одним боком и другим.

Не закрылась дверь. Сказали, что толстый я слишком. Ну и в общую завели, где народа много, но не очень.

Я все по науке, все как ты говорил. Вошел, поздоровался. Вроде поговорили с начала с фторитетами. А они мне «Мы уже в курсе, что тут жирный по камерам чудеса творит. Давай, соловья у нас ищи». А я не в курсе, что за соловья, как искать. Смотрел направо, налево. Вот говорю, у этого рожа подозрительная, у нас в имении с такой же рожей слугу пороли.

— Дивны дела твои, Вечный ученик. Неисповедимы.

— Да, народ то бить начал этого соловья, потом оберы дубинками всех, даже мне по спине досталось. А потом обер-капитан орал, плевался и меня в другую камеру, где фторитеты главные.

Там пытали меня долго, словами. Все выспрашивали, что я за Шкилет и кто погремуху дал. Что такая погремуха не канает. Хотели меня Жиртрестом назвать и возмущались, что погремуха не прилипает. Погремуху может только авторитетный вор-на-законе давать, другая не прилипнет, а твоя прилипла.

Вот меня выспрашивали, Скотина кто такой. А я есть хотел и спать. Вот.

Потом меня на верхнюю шконку загнали. На третий ярус велели лезть. И смеялись. Вся камера смеялась, как я туда лез, подталкивали вместе и снова смеялись. А я не люблю, когда смеются, я огорчаюсь. Но плакать не стал, сказал себе — все вытерплю, Борис смог, значит и я смогу. И уснул, и спал, вот.

— Пока все складно, продолжай, только выдохни.

— Ага, выдыхаю. Проснулся уже внизу. Я оказывается храпеть начал, сильно.

Я храпеть сильно могу, когда стресс, а у меня как раз этот стресс и был. Меня фторитет снизу ногами пихнул и не выдержала шконка.

Потом трупы доставали. Я оказывается всех троих фторитетов задавил. В лепешку, всмятку. Смотрю, печально стало, грустно. И так на душе противно, что хоть волком вой. Двери то окрылись и там с дубинками оберы снова. А я так себе — хватит Паша, сколько можно. Хватит бояться. Я не тварь пужащщая. Ты же рассказывал.