Мастер путей. #4

Мастер путей. #4

Александр Чёрный

Глава 1. "А что, так можно было, да?!".

Московская губерния

Имение Бериславских

Вечер дня ознаменовался затихающим буйством событий: я оказался в комнате Алины, оставляя за спиной всё то, что умудрилось приключиться с нами за всё время с момента перемещения в этот мир.

Проброс Путей оказался той самой имбалансной фишкой, благодаря которой оказалось возможным на корню сломать об ногу любые представления о расстояниях и затраченном на их преодоление времени.

Пара часов хода из Оболенска до деревни Бериславских? Ехидное пренебрежительное фырканье.

Миг – и я, заперев изнутри дверь своего расположения, забрав с собой оригинал дневника Бериславского, перемещаюсь за пару сотен километров и оказываюсь на месте. Удобно-с.

Семейство, включая прислугу, уже отужинало. Со столов убрана опустевшая посуда, лишней порции не осталось, но это и понятно. Хорошие хозяева не допускают перерасхода продуктов и не готовят с три короба. Рассчитали объём пищи на едаков, и приготовили исходя из числа голодных ртов за столом.

Но это я как-нибудь переживу. Мне не привыкать жить впроголодь. От того, что один раз не поем перед сном, в бозе не упокоюсь.

Надеюсь.

Уже зашло солнце и на улицу опустилась ночная темень. Алины в спальне ещё нет, из-за двери ванной комнаты не плещется вода. Значит, девушка ещё не ложилась спать. Значит, должен найти её где-то неподалёку. Возможно, даже в комнате сестры.

Сказано – сделано.

Вышел из комнаты Алины, и, не встретив никого в коридоре, прошёл до соседней двери, чья створка была приоткрыта.

Заглянул в проём и увидел Злату, бережно уложенную и уютно устроившуюся в своей постели.

Чистые, не успевшие запачкаться золотистые волосы шелковистыми ручьями растекались по бордовой наволочке подушки.

Темно-бордовое одеяло, в тон балдахина, укрывало её, лежащую на боку и закутавшуюся по самые ушки.

Безмятежное выражение лица Бериславской-младшей заставляло бесконечно благодарить Всевышнего, что девушка хоть немного утихомирилась.

Если в последний раз, когда я видел её спящей, болезная вертелась во сне юлой и не могла нормально лежать, то сейчас она почти сравнялась с эталоном спокойствия.

Лишь изредка под одеялом в короткой мимолётной судороге дёргалась ножка, указывая на какую-то побочную реакцию нервной системы и опорно-двигательного аппарата, вызванную приёмом препаратов.

Над ней стояли Алина, спиной ко мне и входу, да Берислав, по ту сторону кровати и ликом ко мне.