Псионик. Навсегда.

– Романовский, наконец, перестал скалиться. Он нахмурился, явно недовольный моим поведением. – Еще раз повторяю, сейчас нам не до этих твоих подростковых страданий. Слушай... Какая вообще разница, кто твой отец? Главное – кто ты. Тебе предстоит великая миссия. Поставить на место бенефициаров, защитить империю от их тлетворного влияния, объеденить всех псиоников...

Полковник замолчал, не договорив. Понял, что ляпнул сейчас какую-то херню. Не всех псиоников. Далеко не всех. Только тех, в кого он ткнет пальцем. И вовсе не для великой мисси служения стране.

А в личных интересах начальника Особого отдела.

– В общем, договоримся так... – Романовский поморщился и раздраженно посмотрел на меня. Ему не нравилось, что приходится "договариваться". Он хотел просто отдавать приказы. – Наша цель на ближайшее время – Наследники тех Корпораций, о которых мы говорили. Как только выполнишь первое задание, даю слово, мы поговорим обо всем. Считай это платой за работу.

– Но... – Я переступил с ноги на ногу. – Просто скажите.

.. То, что мать пришла в "Рубин"... Это о чем-нибудь говорит?

Романовский почти минуту смотрел на меня молча, не понимая, наверное, на что я намекаю. Но потом до него дошло. Он откинул голову назад и громко рассмеялся.

– О, господи... Антон... Нет! Шереметевы не имеют ни к тебе, ни к твоей матери никакого отношения! Ну... В том смысле, о котором ты подумал. Бенефициар "Рубина" не твой отец. Что за глупость?! Насмешил, честное слово...

Ликвидатор еще несколько раз хохотнул, а потом даже утер выступившие слезы.

– Ох, и шутка, однако... – Полковник покачал головой. – Всему своё время. Ты узнаешь правду. Я же дал слово. А сейчас... Давай-ка проедем в одно место. У нас, похоже, появился первый кандидат. И я хочу, чтоб ты сам оценил его потенциал.

Добыча становится охотником.

– Так не пойдет… – Романовский вдруг обернулся, окинул меня внимательным взглядом и поморщился, словно мой вид причинял ему душевную боль.

Он сидел впереди, на пассажирском сиденье автомобиля, который вёз нас в неизвестном направлении.

Обозначать место прибытия, кстати, пока никто не торопился. Я даже приблизительно не знал, куда мы едем.

После слов полковника, что мне надо посмотреть на какого-то кандидата своими глазами, он тут же сообщил, мол, машина уже ждет. Надо двигать на улицу.

– Что, прям сразу? – Я даже немного опешил от скорости, с которой полковник принимает решения.

Романовский явно надумал взять меня с собой только сейчас, в процессе нашего разговора.