Тот самый Константин

Кругом был серый грубо отёсанный камень, покрытый спорыньёй, спёртый тяжёлый воздух с запахом плесени щекотал ноздри, а тихие стоны боли и бессилия звериными когтями скребли по её нечестивой душе. Одного мимолётного взгляда хватило, чтобы Милития невольно вжала голову в ворот доспехов: открывшаяся картина была жуткой даже для демона.

К каменным стенам плотным ковром были прибиты люди, если их можно так назвать. Иссохшие тела, одежды истлели, превратившись в лохмотья, перекошенные от агонии лица, а в серых высохших глазах застыли боль и ужас.

Самое страшное - их тела не покидала жизнь. Из груди каждого бедолаги торчал серебряный кол с символикой Плачущего Бога, от которого тянулась тонкая духовная цепь в сторону трона.

- Их тут сотни... - прошептала дрожащая демоница, которой стоило огромных усилий не отводить глаз от ужасного зрелища. - Это монахи.

- Тысячи. Вижу, ты удивлена. Понимаю. Даже демоны не творят подобных зверств. Всё величие светлой ритуалистики в деле.

Только сейчас демоница взглянула на Константина и тут же попыталась отшатнуться, но сомкнутые крепкие руки на её талии не дали этого сделать.

Это был всё тот же Константин, но черты его лица немного заострились, а кожа стала более бледной. Короткий «ёжик» сменился длинными зализанными назад волосами пепельного цвета, но демоницу насторожило другое. Взгляд! Взгляд молодого экзорциста внушал трепет, будто на неё сейчас смотрит не человек, а сам владыка инфернального мира. Мощь Константина ощущалась на всех уровнях восприятия, пробуждая желание сжаться и упасть ниц, осознавая собственное бессилие и ничтожность.

Когда молодой мужчина потянулся к ней рукой, Милития оцепенела и обречённо закрыла глаза - все силы для сопротивления куда-то исчезли.

- Не бойся, я тебя не обижу, - его голос был бархатистым и ласковым.

Милития не отличалась доверчивостью, особенно по отношению к людям, и следующие десять секунд зажмурившаяся девушка вздрагивала, чувствуя чужие прикосновения и опасаясь что это «Очищающее касание», а до слуха доносились странные звуки, напоминающие хруст яичной скорлупы.

- А ты оказывается ещё девчонка, под доспехами было не разобрать. К тому же, ещё и плоская.

Одной этой фразы хватило, чтобы оцепенение Милитии схлынуло, сменяясь злостью. Пылая от возмущения, она распахнула глаза и занесла руку, чтобы врезать отменную пощёчину наглецу.

- Подействовало, - довольно сказал Константин, а затем неожиданно привлёк её к себе и нежно поцеловал.