Шаг в сторону

Кавалерийская атака – всегда страшно. Так страшно, как никогда не сможет понять тот, кто ее не видел воочию. Настоящий боевой конь тренирован так, что ничего не боится, он мчится на копья без страха и может прорвать строй, даже будучи убитым, за счет движения туши. Не зря говорят, что рыцаря делает рыцарем не оружие, и не доспехи, но боевой конь. А высота позволяет всаднику рубить и колоть из самого выигрышного положения. Один на один у пехотинца почти нет шансов, нужно хотя бы три-четыре человека только чтобы уравнять возможности.

А когда на коне французский жандарм, то и десятка может оказаться мало. Хорошо, что наезжают не французы…- Ждать, сукины дети! – прокричал капитан, словно у пехоты был выбор. – Цель в лошадью морду! А коли обоссался, ноги шире, пику крепче и закрой глаза!Совет был весьма ценным. Опытный пикинер может ловко орудовать своей огромной «зубочисткой», но новичок в состоянии самое большее – ровно держать длинное древко. А видишь ты при этом что-нибудь или нет, уже не важно. Главное – удерживать строй. На этот раз пришлось встать в первую линию. Мортенс видел уже пять боев, считал себя почти что ветераном, но отсутствие дружественной спины впереди было непривычным. Боязно… Он смотрел в морду ближайшей коняге - гнедой и мерзкой - чувствуя, как немеют ноги и холодный пот течет по спине. Во рту, наоборот, все пересохло, как в библейской пустыне.- Господи, пронеси… - пробормотал Хуго.Сосед слева громко и истерично молился. Сосед справа монотонно ругался, главным образом склоняя на разные лады «дерьмо». Сзади, из второй шеренги доносился плач, кто-то повторял «мама, мамочка!».Как всегда, все началось неожиданно. Мгновение мертвой тишины, которая всегда наступает перед сшибкой. Наверное, ее дает Господь, чтобы люди одумались и прекратили грешить смертоубийством. Только люди никогда не останавливаются…

Грохот залпа ударил по ушам не хуже молота. Чуткое ухо Мортенса вычленило в общем гуле слаженного залпа хлопок и истошный вопль, видать, кого-то опять подвело ружьишко, и вспышка пороха обожгла физиономию.

Тут даже не скажешь, что хуже – сдохнуть от такого сразу или дожить до лазарета, когда лекарь станет ковыряться в твоих щеках грязным ланцетом и прижигать раны кипящим маслом. В нос шибанула резкая вонь сгоревшего пороха, противник пальнул в ответ. Молящийся собрат по левую руку глухо фыркнул, изо рта у него вырвался фонтан крови – пуля попала в грудь. Хуго вздрогнул от неожиданности – горячие брызги стегнули по лицу.