Это не кража!

И наверняка попадёт! Кража со взломом! Великое Пламя, дипломатический скандал такого рода замять не удастся! Отец точно запрёт её до конца её дней и никуда никогда больше не отпустит!

— Правительство затыкает рот свободной прессе? — с удивлённым восторгом повернулась к ней Лийа. — Каковы ваши комментарии, госпожа Михар, это осознанная политика вашего отца — или инициатива отдельных лиц?

Взгляд Лэнь был полон тихого терпеливого укора.

— Готово! — прервала перепалку девушка с каре, вставая и открывая дверь.

Замолкнув, все четверо поскорее проскользнули внутрь — им всё же очень не хотелось быть замеченными за своей проделкой.

Тёмное помещение на первый взгляд представляло собой сборище хлама и сбитых из необработанных досок коробок. Пока девчонка с каре достала из сумки на своём поясе огниво и принялась извлекать свет, Эль, щурясь, оглядывалась по сторонам, оценивая перспективные стеллажи и сундуки.

— Хорошо, — нарушила тишину Лийа. — Что мы будем делать, если нас застукают здесь?

Эль хмыкнула, взяла с ближайшего стола тяжёлый подсвечник без свечей — тут таких стояла целая прорва — и молча сунула Лийе в руки.

— О, да брось, у неё пороху не хватит! — обернулась к ним добывшая свет подруга, передала Эль свечу и, отобрав подсвечник у Лийи, встала у двери так, чтобы сподручнее было ударить по темечку любого, кто сюда сунется.

Со смирением вздохнув, Лийа отметила:

— Сестра правителя Аньтье совершила разбойное нападение на ньонских госслужащих.

— Канлар, — покачала та подсвечником в руках, — в самом деле задрала уже со своими заголовками.

Она была горазда на самые дерзкие проделки, но впервые пошла «на дело» в чужой стране. Понимание, что в дурном случае отец и крёстный не смогут её вытащить из проблем, тоже здорово её нервировало, и она предпочла бы обойтись без мыслей на тему «что я буду делать, если сюда в самом деле кто-то войдёт и я в самом деле его стукну и попаду под суд».

Ньонский суд не славился своей гуманностью.

— Должен же хоть кто-то в нашей компании думать о последствиях! — возмутилась, между тем, Лийа, складывая руки на груди. Она была благовоспитанной барышней, и никогда раньше не участвовала ни в чём противозаконном, и теперь чувствовала себя просто кошмарно.

— «Думать» и «Тогнар» — понятия несовместимые, — поделилась сакральной мудростью Эль, копаясь в кожаных чемоданах, сваленных в огромную кучу. Она одна была совершенно невозмутима.