Пожиратели

Ему тоже было не по себе, но он-то образованный человек, и, в отличие от крепостных, в предрассудки не верит. Да кто здесь может быть? Звери, что ли? Ни волки, ни медведи под землей жить не будут, чего еще бояться? Костей?

- Шагай вперед, я приказываю!

         Мужик нехотя подчинился. Барин заметил, что губы Мишки шевелятся, бормоча молитву.

         Они вошли в еще одну комнату, вернее сказать, залу, потому как стены ее широко расходились в стороны, открывая глазу необычайный размер помещения.

Мишка вновь встал, как вкопанный.

- Барин, гляди, блестит что-то!

         Петр Семенович всмотрелся: на костях лежало ожерелье, тускло сверкая темно-зелеными камнями. Неужто и впрямь - клад?! Вот удача! Чувство тревоги не оставляло Криволесова, но ему было плевать. В тот момент он чувствовал себя кем-то вроде отчаянно смелых расхитителей гробниц Египта, о которых когда-то читал.

- Подними! - скомандовал он Мишке.

Тот шагнул вперед, нагнулся, и в тот же миг провалился, чудом уцепившись за край земляного пола. Лампа, упавшая рядом, осветила перекошенное от ужаса лицо крепостного.

- Петр Семенович! Барин! Помогите! Дайте руку! Погибаю! - кричал Мишка, сползающими пальцами цепляясь за край ямы.

- Погоди! Погоди, - забормотал Криволесов. Приближаться к яме опасно - а ну как провалишься следом? - Я позову людей. Я сейчас!

         Он осторожно протянул руку и подхватил лампу, отшатнувшись от попытавшегося схватить его за рукав Мишки, и побежал к выходу.

Вослед неслись затухающие крики:

- Барин! Не бросай меня здесь, бари-и-ин! - крик оборвался, а когда Петр Семенович подбегал к погребу, до ушей донесся нечеловеческий вопль. Так не кричат, боясь темноты. Так кричат люди, которые... которых...

Криволесов невольно перекрестился, резво поднялся по лестнице и вышел из подвала, щурясь на солнечный свет. Во дворе было все, как всегда: куда-то сновали кухонные девки, кучер возился с подпругами, где-то гоготали гуси и пахло свежескошенным сеном.

Будто ничего и не случилось.

         Стараясь сохранять невозмутимый вид, Петр Семенович проследовал в кабинет, взял из шкатулки ключ и отпер ящик стола. В ящике лежал пистолет. Тот самый. Заряженный. Криволесов помнил, как зарядил его на следующий день после дуэли. Хотел застрелиться. Потом отложил до худших времен.