Василиск

         Он застонал и блаженно выдохнул. Ладислава потянулась, ее пальцы, словно змейки, скользнули по спине Шелепа.

         - А кто – Они? – задал он вертевшийся на языке вопрос. – Как зовут богов ваших?

Нож скользнул по груди Шелепа так быстро, что он не успел испугаться. Лада улыбнулась и слизнула кровь:    

- Теперь Они и твои боги. Навсегда.

Шелеп скосил глаза: царапина. И не больно почти. Пусть...  

         - Как же мне их величать? Как молиться?

         - Они не имеют имен, Они.

..  

         Что-то свистнуло, и Шелеп узнал этот звук. Гридь вскочил, натягивая штаны, и увидел хрипевшего, оседавшего наземь Куна. Из груди детины торчало древко стрелы.

         - Бежим, Лада! – Шелеп подхватил с земли свой меч.

         - Поздно, гридь, - сказал, выходя из-за деревьев, Крив.

Его люди окружали капище. – И ты с ними, Шелеп, - усмехнулся он, поигрывая чеканом. – Что ж ты истинного бога оставил? Князя предал? Из-за ведьмы?

         Воевода шагнул к Ладиславе, Шелеп выставил меч.

         - Не трожь, зарублю!

         - Ну-ну, парень, велю – и тебя пристрелят. Я здесь правёж. А девка хороша, будет, чем кметям позабавиться.

         - Я сказал: отойди! – косясь на лучника, Шелеп выставил широкий меч.

Ему случалось отбивать им стрелу - не оставила бы удача.

         - Эх, Шелеп, Шелеп... Завела тебя ведьма на капище, окрутила, а ты готов жизнь за нее положить. Эх, дурак ты, дурак. Брось меч. Думаешь, отчего я тебя сюда отправил, а не другого? Знаю, как в церкви молишься, как службу несешь, и с красавицей этой тебя раньше видел. А люди сказывают: в лес она по ночам ходит... Ведьма она. Василиска жена.

         - Не бойся, Шелеп! – чистым, звучным голосом произнесла Ладислава. – Со мной ты не умрешь!

         Крив усмехнулся:

         - Это как я решу, красавица. Вяжите их!

         Воевода махнул рукой, воины пошли вперед. Шелеп понимал: всех не убить, но знал, что Крив не ведает жалости, и лучше умереть в бою, чем под пытками. А пытать воевода умеет.