История

Так что со вздохом я выкарабкался из-под «консервированные ананасы 20 уп» и, потягиваясь, стал применять свой блестящий ум в размышлениях на тему «где поесть».

И вынужден был признать, что аналитические способности меня подвели. Я прекрасно понимал, что еды тут не найти – разве что если лечь на палубу и надеяться на сострадание людей добрых. Пусть побираться и претило моей натуре, делать было нечего. Я к тому времени ничего не ел уже несколько дней, и грёзы переходили в ту опасную стадию, когда размывалась грань между ними и реальностью.

 

С трудом ворочая руками, я, пошатываясь, словно пьяный, и придерживаясь за какие-то снасти – корабль уже прилично покачивало – вышел на палубу. Даже луна не светила в ту ночь, словно и природа пела реквием по надеждам. На палубе тоже, к моему великому сожалению, никого не было. А в салонах первого и второго класса так притягательно горел тёплый свет… в тот момент я глубоко уверился в несправедливости жизни.

Тем не менее от философских размышлений чувство голода никуда не делось, так что я, с присущей безрассудностью, проковылял к двери и прижался к иллюминатору. Дела обстояли гораздо хуже, чем казалось – при таком количестве народу я ни за что бы не пробрался незамеченным. 

Может, я и разрыдался от бессилия. Так или иначе, оставив мысль достать что-то тёплое,  я вернулся к своим ящикам с консервами. Если бы удалось открыть парочку, тогда проблема будет решена.

 

Спустя пару часов я наконец расковырял достаточную дырочку в ящике, чтобы оттуда радостно выкатилась банка чего-то. Что это, меня интересовало в последнюю очередь – если это было не серной кислотой, я был преисполнен намерения съесть всё. 

Банку я как-то расколотил об угол фальшборта, и, обливаясь сладкой жидкостью, не думая о том, что это вообще, выплеснул себе в рот всё. 

И уснул, точнее, просто упал без сил в маленькую дырочку между ящиками, где и пролежал, наверное, часа два или три, может, тогда и мечтая умереть.

 

Очнулся от того, что кто-то настойчиво хлопал меня по щекам. 

В первую секунду мне показалось, что я умер и попал … куда-то – в рае я уже разуверился. Надо мной с обеспокоенным, как мне хотелось думать, видом, наклонился … Ленский и что-то проговорил. За его спиной раскинулось бесконечное серое море.