Создатель. Становление попаданца

Складывалось мнение, что он каким-то образом связан (или был связан) с военнослужащими. Выдержка и выправка давали о себе знать. Возможно, мы и знакомы с той поры, когда я служил в штабе.

Вообще, я не охотно вспоминал тот период. Отношения с начальством там не задались с первого дня. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что мой командир — карьерист, который не побрезгует пробежать «по головам» подчинённых ради дополнительных звёздочек. Я же был совсем другого мнения о правильной службе. Мало-помалу эти разногласия давали о себе знать.

Редкие конфликты переросли в открытую вражду, и, как не сложно себе представить, меня попёрли с этого места. Возможно, если бы не мой взрывной характер, дослужил бы до пенсии. Но не довелось! Прокатился я тогда по служебной лестнице с таким грохотом, что у самого уши заложило.

Поборовшись за свои права, понял, что прав у нас тот, кто при власти. Именно власть и связи в обществе решают если не все, то очень многое. Написав рапорт, я с чистой совестью пришёл уже к бывшему своему командиру, и без лишних разговоров просто врезал ему под дых.

Мне знатно полегчало. Он, правда, еще долго кричал мне что-то вслед, но это уже было неважно.

Через пару лет после того инцидента гостил у меня знакомый, тоже военный. Как бы между словом рассказал, что командир тот получил новое звание, переехал в Питер, и через полгода был арестован за взяточничество и какие-то махинации со снабжением воинских частей. «Просто с кем-то не поделился», — всплыло тогда в моей голове.

Такая дрянь нигде не пропадёт, даже в тюрьме.

— Я непременно вам это расскажу, но сначала, — немного замешкался он, — можно я задам вопрос?

— Хм. Ну спрашивайте.

— Вы верите в Бога?

Этот вопрос меня отправил в те дни, когда по квартирам ходили всякие фанатики и сектанты, и первым вопросом при открывании двери был именно этот.

— И да, и нет! — смотря ему прямо в глаза, ответил я. — Более однозначного ответа я дать не могу.

— Что ж! Это многое объясняет.

А если он все-таки есть, каким вы себе его представляете?

Так-то это был уже второй вопрос, ответ на который я мог и не давать. Но… вопрос уж больно меня заинтересовал.

— Мне кажется, что это либо ребёнок, который играет нашими судьбами, как игрушками, и, наигравшись, бросает всё на самотёк. Либо, — замешкался я, — наиумнейшее создание, которое наградило свое детище самым ценным — свободой.

Мой ответ немного озадачил собеседника.