Античные полубоги нашего времени (рабочее название)

Она довольно доброжелательна и ласкова, но в случае чего может быть очень строгой и настойчивой, что очень помогает в её профессии — журналистике.

Как только я взглянул на них, то ясно увидел — они оба чем-то сильно взволнованы. Это нисколько не успокаивало, а совсем наоборот — я сам стал серьезно нервничать, хотя и не совсем понимал, почему. На мгновение я вспомнил, что после моего тринадцатого дня рождения папа и Кэрол каждый вечер что-то активно обсуждали. О чем именно велись их разговоры, я не знал. Меня это не интересовало, я считал это их личными делами, в которые лезть не желал.

Я присел в свободное кресло и попытался привести мысли в порядок. Помимо неизвестно откуда взявшегося волнения, я только что отвлекся от просмотра «Доктора Кто» и теперь мне нужно было хорошенько сконцентрироваться на грядущем диалоге, что с моим СДВГ не так уж и легко.

— Ну, и в чем дело? — поинтересовался я.

Мы очень редко обсуждали мою настоящую мать. Я считал эту тему больной. Тем более трудно было обсуждать это с Кэрол.

Но все-таки мне было любопытно, что-то разожгло во мне интерес. Да, обычно я не особо интересовался личностью своей матери, и единственное, что чаще всего я о ней спрашивал — её имя, которое мне никак не сообщали.

— И почему именно сейчас?

— Просто… Просто пришло время, — ответил папа. — Помнишь, мы часто говорили, что ты особенный.

— Ха, — я усмехнулся. — Мам, пап, так говорят все родители своим детям.

Они улыбнулись.

— Возможно, ты прав, — продолжил папа.

— Но ты ведь сам это знаешь. Ты очень умный и способный парень. Помнишь, мы говорили тебе о лагере, для таких как ты?

— Да, я помню.

Впервые о том лагере они упомянули где-то в феврале. Так, невзначай. А потом рассказали о нем чуть поподробней и даже предложили как-нибудь туда съездить. Так как Кэрол журналистка, у нее был настоящий дар красочно что-то описывать так, чтобы потенциальная аудитория этим заинтересовалась. Ну, я тоже поддался.

— И мне, вроде, понравилась эта идея, — продолжил я.

— Но если там одни вундеркинды и юные Эйнштейны, то не думаю, что мне там есть место.

— О, нет! — встрепенулась Кэрол. — Там не все такие как ты. У каждого свои таланты.

— Да нет у меня никаких талантов! — попытался отмахнуться я.

И это была правда. Я ведь ничего не мог. Ни петь, ни рисовать, даже танцевать я не умел. А уже упомянутый мною СДВГ плюс дислексия все только усугубляли. Единственное, что меня в жизни интересовало — это знания.