Дочь лорда-8. Падение владык

Кажется, еще вчера в руке Алана трепетала хоть и узкая, но весьма крепкая ладонь Ирэн. А теперь – изнеженная длань мидантийской прелестницы.

И как назло – до весьма соблазнительного (но у Ирэн не хуже) корсажа Алан не успел даже добраться. Потому как эту же беседку облюбовали… нет, на сей раз не интриган и жертва. Два матерых интригана – Паук и Скорпион.

И за портьеру Алан едва успел скользнуть. И втащить окаменевшую от ужаса девицу.

В этой Мидантии у власти вообще возможно хоть одно не насекомое? Чтобы хоть было не так противно смотреть.

И слушать.

Есть вообще-то. Мидантийский Барс – Октавиан. Был, точнее. Политиком. Только, увы, союзник Эвитана – не он. Интересно, это монсеньор и превратил Октавиана из сановника в преследуемого беглеца? Алан бы не удивился.

Дама то ли дрожит как осиновый лист, то ли готова нервно захихикать. А то и в обморок грохнуться. С томно-жалобным стоном.

И то, и другое, и третье – смерти подобно. И для нее, и для незадачливого кавалера.

Алана Эдингема. Бывшего офицера для особых поручений. Нынешнего… кого? Во что такое Ревинтер превратил самого Алана?

Превратиться бы еще нынешней даме – в умную и смелую. Ирэн хоть знала правила игры. И весьма неплохо. Даже отлично. И знала, чем рискует.

Эх, Ирэн, где ты? Кого посылаешь за яблоневой гроздью, кого целуешь?

Алан покрепче обнял очередную товарку по приключениям. Заткнуть ей рот успеется вряд ли, но хоть всё прочее предусмотрим.

Увы, хоть она и приятно ниже Ирэн (и уж точно – самой прекрасной принцессы Юлианы), но вряд ли легче.

Девица – фрейлина принцессы Марии – затрепетала ресницами и томно прикрыла глаза, подставляя медовые губки. Всё еще не поняла, куда вляпалась? Или настолько безоглядно верит во всесилие кавалера?

2

Убрались они или нет? Наконец-то?

Кажется, да. Теперь выждать совсем чуть и сматываться отсюда ко всем змеям.

Но не прямо сейчас. Потому как за беседкой могут следить.

Мы в какой стране по беседкам ошиваемся, а? Тут каждый куст на кого-нибудь шпионит. А у каждого дерева – личная агентская сеть.

И вечерняя тьма не поможет. Тут факелов – не устроили бы пожар.

Алан приложил палец к губам. Чужим. Красотка натянуто улыбается. Еле живая от страха.

Ничего. Выберемся. Прорвемся.

Шаги. Настолько разные, что сюда опять прется не меньше, чем двое.

Эдингем пропустил забористое ругательство.