Цвет мести – алый

 – Тебе не холодно? Иди ко мне, согрею.

– Грелись уже! – ответила она вдруг непривычно злым голосом и глубоко затянулась, тут же выпустив клубок дыма в форточку. – Ты – идиот, ты об этом знаешь?

– Нет. – Он напряженно затих, потом хмыкнул, не дождавшись объяснений. – С чего это вдруг я стал идиотом? И прекрати курить, наконец! Это… Это вредно!

– Вредно быть засранцем. Таким, как ты, например.

Она швырнула вниз окурок, захлопнула форточку, аккуратно расправила складки на занавеске, но зашторить окно и не подумала.

Прошлась по комнате, мягко, красиво, как большая породистая кошка. Остановилась возле дивана, где он лежал, не шелохнувшись, в ожидании объяснений. Внимательно осмотрела его всего, начиная от лохматой макушки и заканчивая пятками.

– И зачем я с тобой связалась, ума не приложу! – со стоном опустилась она на край дивана, положила ладонь ему на спину, между лопаток, погладила. – Мало мне в жизни проблем?

– Я не проблема, – шепнул он, переворачиваясь.

 – Я – твой любимый мужчина!

Она наклонилась, скользнув губами по его щеке, шее, груди, застонала едва слышно, шепнула что-то неразборчивое.

– Я не слышу, – тоже шепотом отозвался он, думать становилось все сложнее, его разум и тело в такие минуты переставали жить в ладу между собой. – О чем ты, детка?

– Отшлепать бы тебя, идиота! – чуть громче отозвалась она, он пододвинулся, она улеглась рядом. Совсем не больно укусила его за мочку уха. – Да больно уж ты хорошенький, и тут, и тут, и вот тут тоже… Ты хотя бы понимаешь, что натворил?

– Что?

Он чуть приоткрыл глаза, взглянул на нее.

И снова, как всегда, судорожно глотнул воздуха.

Боже, какая же она красавица! Других таких просто нет и быть не может! Какое же это счастье, что она – его! Он может смотреть на нее часами, может целовать, любить ее, гладить ее тело. Он обожал ее расчесывать, блажь, конечно, но – обожал. Рассыпал по плечам, спине ее волосы, путал их, а потом разбирал на прядочки, осторожно проводя по ним гребнем с редко расположенными зубцами.

– Ты красавица. И я тебя очень люблю! – Он обнял ее, потащил на себя.

– Любит он! – фыркнула она, но уже не зло, скорее с печалью какой-то или даже с усталостью. – Мне из-за твоих фокусов оторвут башку когда-нибудь. Не смейся, так и есть! Это проблема, да! И мне из-за тебя когда-нибудь точно…

– Тс-сс… – он накрыл ее губы своими, целовал ее долго, жадно.