Зверь

Будь сцена реальной, Галина, не раздумывая, бросилась к животному и прижала к себе. Лопнула бы шкура, а в руках осталось дрожащее человеческое тело.

Наваждение пронизывало жалостью сердце, разрывая невыносимой тоской о ком-то очень одиноком.

– Полицию, Полицию вызвали?! – вздрогнула она от выкрика над ухом.

Ощущая, как горячая влажная волна вырвалась из земли, пройдясь по позвоночнику, ударила в затылок. Галя кончиком пояса от халата вытерла со лба капельки пота и вышла из людской гущи. Подташнивало, голова кружилась.

«Что со мной? – подумала она. – Галлюцинации… сроду не водилось». Хотелось возвратиться домой, ноги не слушались. Слабость заставила присесть на лавочку.

Послышался вой сирены. Подкатил тёмно-синий «Рафик». Из него выскочили серые фигуры, и принялись что-то требовать от взбудораженных людей.

Галина взирала на происходящее сквозь звуконепроницаемую пелену, поглотившую не только звуки. Пелена искажала лица, одевая их в маски бесов. «Сколько ненависти и страха», – поёжилась Галя и подумала, что сила презрения способна оживать.

Оживать и преобразовать окружение в демоническую суть. Взгляд завис над толпой и поразил, найдя там что-то наподобие грязно-бурого облака. Оно сжималось и расширялось, будто дышало, готовое рухнуть и окутать дурманом: лишить людей последнего рассудка.

– Ещё хлеще, – прошептала Галя, прогоняя из воображения тягостное ведение.

И прислушалась к окружению…

Толпа настойчиво требовала уберечь от напасти, воспринимая гибель незнакомца, предвестником к следующим смертям.

Дворник предлагала убрать покойника и засыпать всё освященной землей.

«Горемыки… боятся, зверь вернется на запах крови», – тягостно вздохнула Галина, полагая, мужчина, действительно, принял смерть от лап животного. Словно в подтверждение догадки: баба Тося тыкала остриём метлы в землю, показывая отпечатки лап, а на силикатной стене дома вырисовывались полосы с глубокими царапинами.

…Фотовспышка корреспондента осветила багровый рисунок. Галина отвела взгляд, чувствуя, как тоска оставляет в сердце похожие следы.

Вопреки всему сострадала существу, думая что, то вынуждено забрало жизнь. Решив, что зверь рядом, огляделась… поднялась с лавочки и сделала пару шагов. Повернувшись к соседнему дому, пересеклась с взглядом ребёнка, смотрящего сквозь пыльное оконное стекло. Взгляд выражал страдание и был схожий с блеском глаз животного из наваждения.

– Помогите… – услышала она внутри себя, чувствуя муки подростка.