Начальник райотдела

Даже через сорок-пятьдесят лет выясняется, что их близкие остались жить, кто-то нашел себе новую жену, кто-то остался за кордоном… Может, не зря Анна Семеновна разговаривает со своим Женей дни и ночи напролет? Людям верить надо…»

– Вы не любите свою невестку? – Гюзель Аркадьевна резко остановилась возле стула Анны Семеновны.

– Не люблю, – честно призналась Карпова, – да и за что ее любить-то? Она, как нелюдь, все швырком да броском, разговаривать толком не умеет. И Женьку не любила, и внука не любит. Все ей деньги давай, деньги, деньги.

Как помешалась на этих проклятых деньгах.

– А чем занимался ваш сын? Ну, бизнесмен там, предприниматель или представитель пролетариата? – Гюзель Аркадьевна приподнялась на носки, раскачиваясь в такт словам. Она мучительно размышляла, чем все-таки закончится совещание, и ее сердце выстукивало бешеный танец. «Свистопляска какая-то. Сейчас мое сердце разорвется от мучительного отчаяния…» – думала она, стараясь понять, что говорит Карпова.

– Нет, не бизнесмен, не новый русский.

Но жили они хорошо, богато. И квартира не квартира, машина не машина, мебель не мебель. Все Наташка хапала, жили, как новые русские.

– Так откуда все это; квартиры, машины, мебель? Если не бизнесмен, значит, ваш сын – бандит? – Гюзель Аркадьевна оглянулась на дверь: «Что это Коваленко долго не идет, застрял он там, что ли?».

– Н-не знааю, – жалобно протянула Анна Семеновна, – он все за компьютером сидел, днями и ночами. Работал с какой-то программой, всегда бледный был, зеленый.

Из дома выходил только по вечерам.

– А-а, программист, компьютерщик, тогда понятно, – сказала Гюзель Аркадьевна, – Анна Семеновна, у программистов работа вредная и опасная. Он мог умереть от закупорки сосудов, реально мог, если он сутками напролет сидел за компьютером. Это очень вредно!

– Нет-нет, – испуганно всплеснула руками Анна Семеновна, – он не умер, живой он. Я знаю!

– Ну, хорошо, будь по-вашему. Сейчас придет сотрудник, он займется вашим делом. Вы напишите заявление, подробно все опишите, как и что, почему у вас возникли такие подозрения.

Если сотрудник вас «отфутболит», приходите ко мне. Договорились?

Гюзель Аркадьевна схватила трубку телефонного аппарата, резким звонком известившего о своем существовании.

– Юмашева! Да, выезжаю! Все, Анна Семеновна, идем со мной, – но договорить она не успела. Дверь резко распахнулась. В кабинет стремительно влетел мужчина тридцати с небольшим лет: высокий, в черном свитере, с гладко выбритой головой.