Белое перо

 – В таком случае, я хотел бы приобрести билет до Пршибрама[1 - Пршибрам – город в Среднечешском крае Чехии. Расположен у подножия нагорья Брды на речке Литавке, в 60 километрах от Праги.].

– Сейчас приобретешь. В один конец, – ответил ему второй и снова рассмеялся, заставив мужчину поморщиться.

– Какой же отвратительный смех, – сказал он, помассировав виски тонкими пальцами. – Будто помесь шакала и гиены. Но каждый человек уникален, правильно? Вот на уникальность и спишем.

– Не понял, – нахмурился первый. – Ты его, что, оскорбил сейчас?

– Нет.

Озвучил собственное мнение. На него, насколько я знаю, не принято обижаться.

– Не, не принято, – сказал второй и достал из кармана небольшой нож, тускло блеснувший в слабом лунном свете. – Принято пузо вспарывать.

– О! Так вы грабители, – просиял мужчина, заставив хулиганов переглянуться. Он кивнул, словно подтверждая свои слова, а потом еще раз обвел переулок рассеянным взглядом. – Стоило бы сразу догадаться. Эта речь, она не меняется веками. Так было в Иудее, во Франции, глупо считать, что и в другом временном отрезке что-то поменялось.

– Ты чего несешь? – тихо спросил первый. Мужчина слабо улыбнулся, услышав в его голосе угрозу.

– Рассуждаю. За неимением достойного собеседника, я вынужден рассуждать сам с собой.

– Кажется, сучий сын нас тут оскорбляет, Янек, – сплюнул второй и, оскалившись, наклонил голову. – Наверное, он из этих идиотов, что по лесам с железками носятся. Нажрался грибов и несет теперь херню.

– Да и плевать, – покачал головой Янек, тоже доставая из кармана складной нож.

 – Короче, дядя. Снимай свой костюм из консервных банок и вытаскивай бумажник. Не знаю, где он у тебя хранится, но мы не брезгливые.

– Я не ношу бумажник. Мне это ни к чему, – ответил мужчина.

– Все носят бумажники, но мы проверим, – буднично ответил первый. – Снимай металлолом и складывай его в кучу. Наверняка в ломбарде что-нибудь да дадут. А режик себе на стену повешу. Ха!

– Это не металлолом, а мой доспех, – поправил его незнакомец.

 – А режик, как вы его назвали, – мой огненный меч. Я бы с радостью дал его вам, чтобы посмотреть, как обуглятся ваши руки, а кости превратятся в труху, но это слишком легкое наказание для грешников.

– Эт мы-то грешники? – хохотнул второй. Янек тоже ехидно усмехнулся, а потом вздохнул, когда не увидел на лице мужчины намека на шутку.

– Ну, грешники, и что? Жизнь такая, дядя. Последний раз повторяю. Снимай железки и чеши отсюда, пока в бочину не пырнули.