Выживший. Чистилище

Сиганул из Л-410 вместе с десятком парней и Маринкой, нашей отчаянной боевой подругой. Не стал развлекать себя затяжным прыжком, раскрыл купол на полутора тысячах метров. И тут же меня насторожило, что вокруг никого нет. Ни ребят, ни Маринки, словно все вдруг чудесным образом испарились. Самолёт тоже пропал из вида, что было весьма странно – я его покинул менее полуминуты назад, и это всё-таки не скоростной истребитель, чтобы так внезапно исчезнуть из вида. Облаков тоже вроде бы прибавилось, хотя погода по-прежнему оставалась солнечной.

Недоумевая, принялся обшаривать глазами землю и ещё больше удивился, не узрев там ни людей, ни машин, включая мой «ниссан», где я оставил деньги и телефон, да и вообще местность как-то изменилась. Куда пропал домик, где сидело всё руководство аэродрома, включая диспетчера и начальника, и во дворе которого мы укладывали парашюты? Ох, что-то не нравится мне всё это!

Приземление прошло нормально, хотя и трава показалась мне выше и гуще, чем была раньше.

А неподалёку, привязанная к столбику, паслась бурёнка, с интересом косящая глазом в мою сторону – что это, мол, за дядька с неба свалился?! Интересно, где же люди? Что вообще происходит?

Голова думает, а руки делают. Кое-как затолкал парашют в ранец и двинулся в сторону Ватулино, как называлась ближайшая к аэроклубу деревня. Она, кстати, тоже странным образом видоизменилась. Никаких современных материалов, некоторые дома вообще крыты соломой.

Не успел войти, как был облаян шавками, а какой-то паренёк в закатанных штанах с криком «Шпион! Шпион!» порскнул прочь. Я пожал плечами, гадая, какие ещё открытия мне предстоят.

Они и не заставили себя ждать. Появился тот же пацан, рядом с которым вышагивал… Наверное, это всё же был милиционер, однако выряженный словно по довоенной моде: в подпоясанную широким кожаным ремнём белую гимнастёрку с петлицами в бирюзовой окантовке, в синие галифе, заправленные в начищенные до блеска сапоги, а его гладко выбритую макушку венчала фуражка с красным околышем.

Вдобавок из кобуры выглядывала рукоятка револьвера. Они что тут, историческое кино снимают?

Я так его и спросил, мол, что за фильм снимаете? На что «ряженый» окинул меня недобрым взглядом, а его рука потянулась к кобуре.

– Кто такой? Документы, гражданин, предъявите.

– Вы извините, товарищ, но документы я в воздух не беру.