Хамелеоны. Детективы в стиле ретро

Глаза генерала быстро-быстро побежали по тексту. И чем дальше читал, тем больше хмурился. Прочитав, недовольно стукнул кулаком по толстенной дубовой столешнице.

– Черт! Кажется, капитан, не до душа…

– Так точно, товарищ генерал.

– Ты, как вижу, даже рад.

– Никак нет, товарищ генерал!

Из воспоминаний полковника милиции Плотника:

«Меня, как, наверное, многих других, в тот июльский вечер нашли дома, приказав срочно прибыть в известное для всех свердловчан учреждение на Вайнера, 4.

Прибыл, не мешкая.

Кроме меня, было, видимо, человек сорок. В основном, опытные работники. Из молодых оперов УгРо я был, кажется, один.

Нам сообщили: на Западной Украине, где все еще полно националистов, выброшен десант из двух парашютистов. Один из них после приземления, решив сразу же обзавестись транспортным средством, украл велосипед. На этом и погорел. Задержали. Второму парашютисту удалось скрыться.

Зачитали шифровку, поступившую в УМГБ из Москвы. В ней, как сейчас помню, сообщалось, что оба парашютиста – бывшие граждане СССР.

В годы войны оказались в плену. Находились в концлагере. Освобождены войсками генерала Эйзенхауэра. Завербованы американской спецслужбой. Несколько лет пробыли в разведшколе…»

…Село Светлояр Тамбовской области.

В старенький, почерневший от времени, бревенчатый домик на три оконца наведался гостенек. Для хозяев – Прасковьи Николаевны и Митрофана Денисовича – был совершенно не знаком. С его приходом как-то тревожно стало в душах стариков, хоть он все еще не произнес ни слова.

Странно он как-то вел себя, загадочно.

«Глаз у него какой-то нехороший, смурной», – отметили про себя Томилины.

Встретили все же по-русски, уважительно. Ни о чем не спрашивая, посадили за стол, в красный угол, под образа. Сами сели на широкую и длинную лавку немного поодаль от стола. Хозяева вопросов не задавали, молчали, полагая, что гостенек, если надобность такая будет, заговорит первым.

И гость заговорил.

– Я из госбезопасности, лейтенант Свинцов, – обращаясь почему-то к Прасковье Николаевне, а не к Митрофану Денисовичу (догадался, видимо, кто в доме верховодит), представился он.

 – Я должен выяснить кой-какие детали… – он сделал паузу, цепко всматриваясь в лицо, густо испещренное морщинами и лишь потом добавил, – в отношении вашего сына.

Томилина недоумевающе подняла на него глаза.

– Какого такого сына? У нас было трое, а теперь вот век доживаем одни-одинешеньки.