Седьмой принцип

Марина с подругой приехали в санаторий у моря по горящим путевкам откуда-то с севера. Была осень, и море уже остыло, да и солнце, даром что сияло ярко, не грело как прежде. Неудивительно, что, лишенные полноценного пляжного томления, девушки скучали и старались себя развлечь разными способами, в том числе и с помощью легкого курортного флирта. Никто не предполагал, что их с Мариной мимолетный танец затянется так надолго.

Судьба свела их в одной точке пространства, когда он, коротая казавшийся бесконечным в чужом городе выходной, – а было воскресенье, он точно это помнил, – выбрался на Приморский бульвар подышать морским воздухом.

Море, как естественное продолжение города, начиналось сразу за узкой полоской пляжа, в легкой пене прибоя, и раскатывалось живым ковром, постепенно темнея ворсом, до самого горизонта. Облокотившись на бетонную балюстраду, выбеленную известкой к началу сезона и теперь уже изрядно облупившуюся, Веня душой и телом подался навстречу этому извечному чуду природы, одинаково захватывающему своей магией и давних ценителей, и неофитов.

Дальний горизонт был нарисован уверенной кистью на заднике этой естественной декорации, обозначая место, где, по идее, море соприкасалось с небом. Горизонт был хорошо и ясно виден, но фокус заключался в том, что его на самом деле не существовало. Он был всего лишь иллюзией, если хотите, обманом, и в этой мистификации мирового масштаба наравне с небом участвовало море и – да, многочисленные заинтересованные зрители.

Море манило, смущало души зовом романтики и обещанием исполнения надежды и, конечно, обманывало. Обманывало всех, кто был склонен к тому и хотел обманываться. Веня был склонен. Ах, если бы кто знал, как часто он бросался за очередной фата-морганой в надежде, что на этот раз она не растает в воздухе пустым миражом! Ведь что-то должно же наконец сбыться в его жизни?

Да, Веня был склонен обманываться, но характер при этом имел довольно скрытный, поэтому ни у кого подобных подозрений на его счет даже не возникало.

Сидевшие неподалеку на скамейке девушки рассмеялись. Веня повернулся к ним и широко и искренне улыбнулся в ответ, не сомневаясь – смех адресован ему. Как уже отмечалось, он был склонен обманываться, к тому же близкое море нашептывало что-то такое в ухо и подталкивало, и уговаривало совершить очередной акт самообмана.

Одна из девушек выглядела более зрелой. «Старшая подруга», – сообразил Лис. Так оно и оказалось впоследствии.