Черный город

Вместе с Артюшиным. Я же вам жизни спас.

– Ага! Спас! Чудом не завалил, бесяра…

– Ты как с сержантом разговариваешь?!

– Да шел бы ты, Паша! Лычками в Рязани козырять будешь.

Беденко вздохнул:

– В Рязани… До Рязани дожить надо. Что, судя по тому, как складывается ситуация, будет ой как непросто.

Шохин усмехнулся:

– И где ты слов-то таких умных нахватался, Паша. Ситуация… складывается… От Лихолетова, что ли?

– Я командир отделения, мне положено.

Он прикурил сигарету, с удовольствием затянулся, мечтательно сощурив глаза:

– А в Рязани сейчас хорошо.

Праздники. Морозец, снежок – не то что эта слякоть чеченская; девочки в шубках, сапожках да шапочках по городу шарятся… Молоденькие, красивые. Дискотеки. Никакой тебе войны… Нет, пацаны, будь моя воля, полжизни бы отдал, чтобы дней этак на десять в Рязань свалить. Или домой, в Белгород. Там еще лучше.

– Да не трави ты душу, – вздохнул Шохин. – Будет тебе и Рязань, и Белгород, и дискотеки с девочками. Если в цинке домой не отправят с орденом Мужества на кителе.

– Ладно, пошел я…

– А чего приходил?

– Так передать, что духи отошли и в ближайшее время атак их не предвидится.

– Ты вот что, передай взводному, чтобы санинструктора прислал. У меня со щекой-то ерунда, а вот Артюшина посмотреть надо. Как он, полуглухой, контуженный, воевать будет?

– Передам. Только менять-то его некем. И так народу не хватает, а недавно Гришаню подранило.

– Серьезно?

– В ногу. Пуля кость перебила. В тыл готовят отправить.

Промедолом из аптечки боль на время сняли – так то на время, не будем же его на наркоте держать. А если не обезболивать, Гришаня на стенку полезет… Но я твою просьбу взводному передам.

– Давай! Если духи вновь попрут, сигнал какой подайте, что ли. А то неудобно у окна торчать. Да и под снайпера попасть легко можно.

– Ладно, скажу Лихолетову. Держись, братва, ушел.

– Счастливо, да поменьше мечтай. Подыхать обидно будет.

– А я не собираюсь подыхать.

– Те, что на площади валяются, тоже не собирались…

– Так то – духи.

Им положено.

Сержант ушел. Артюшин, повернувшись, спросил Шохина:

– Чего приходил сержант?

– Передать, что духи отошли, – крикнул Анатолий. – Так что можешь и ты отойти от окна. Присядь вон у стены напротив да из аптечки прими чего-нибудь.

– Чего?

– Ну, хотя бы обезболивающую капсулу.

– А может, сразу промедолчик вколоть? И боль пройдет, и кайф поймаю…

– Кайф нам духи подкинут.

– Это точно.