Одна

Но та правда жизни, где осколки радужной мечты рушатся в одночасье, наступала именно сейчас, когда мой взгляд в ее глаза был красноречивее слов. Она прочла в нем, что это наше последнее свидание. И это признание было как оголенный провод с током мощностью в сотни тысяч киловатт.

Откинувшись в кресле, она напустила загадочный вид. Распахнула что есть силы сонно-неумытые глаза, словно занавешенные туманом. Прикоснулась свободной рукой к своей груди, обрисовав очертания розовых сосков очень пошло. Губы ее распахнулись, и показался умелый язык.

Она волнующе провела им по губам. Облизнув палец, развела ноги, чтобы продемонстрировать пробуждающемуся зверю пылающее тело. Она освободила из зажатых ног пряный запах своего цветка, и с ее губ сорвался тихий стон. Вновь закурила. Опустив голову вниз, выдохнула. В предрассветный час дым буквально змеей скользнул меж ее ног, прикрыв еще недавно исследованные мною двери рая. А волосы каскадом сползли вниз, закрыв лицо, пряча от меня взгляд отверженной женщины.

Сама она в сильных чувствах ко мне никогда не признавалась, будучи уверенной, что мне это наверняка понравится. Она точно знала, что в хитрой игре женщины, с пленительным кокетством и харизмой кошки, я сам разгляжу ее искренние потуги, о которых говорить не нужно. Но запертые чувства в чарующем и даже пошлом теле догорали как угли в камине. Заигравшись в совершенство, она не стала уникальной, оставаясь для меня девушкой с сомнительной начинкой и переменчивой, как погода.

– Она была добрая. Веселая. Судя по твоим рассказам.

– Вся в меня! – сквозь слезы воскликнула Кира. – Она была мне как подружка. Мы с ней вместе боролись с отцом. Теперь стало сложнее. Теперь с отцом борюсь я одна. Ну почему-у мужчины такие?! – трагичный взгляд из-под кокетливых глаз пронзил меня. – Ну почему-у?!

– Какие?

– Пока есть мало-мальские чувства, пока все хорошо – от них одна забота. Но стоит другой женщине появиться на горизонте – они готовы все забыть разом! Неужели мой отец не помнил радости любви с мамой?! Почему он ее предал?! – сигаретный выдох с кашлем ненадолго остановил ее пыл.

 – Да пошел он! Я ненавижу его! Он боролся до последнего за несчастные квадратные метры! Он ведь зна-а-ал, что она умирает, и бил еще больнее! Козни строил! Я его ненавижу!!! Не-на-ви-жу!!! А брат… Помнишь его? Он принял сторону отца. Теперь я и его ненавижу. Он – предатель! Мужики всегда на стороне мужиков! Чертова мужская солидарность.