Умножающий печаль

Умножающий печаль

Георгий Александрович Вайнер

Азбука Premium. Русская прозаДивизион #1

Знаменитые братья Вайнеры, авторы культовой книги «Место встречи изменить нельзя», иногда писали и поодиночке – и ничуть не хуже! Роман «Умножающий печаль» Георгия Вайнера посвящен теме больших, очень больших денег. Деньги – доллары, рубли, марки, франки – волшебная живая сила, прибывающая и тающая по своим законам, в девяностые годы пришли в постсоветскую Россию. В борьбу за них включились умные, сильные и азартные игроки.

Но остается ли в их жизни важным что-то еще? Давняя дружба, например? Ставки все время растут, и вот в кризисном 1998 году сотрудник Интерпола Сергей Ордынцев пытается не позволить одному своему школьному другу убить другого, и уже почти невозможно разобраться, на чьей стороне правда и кто по-настоящему опасен.

По мотивам романа снят одноименный сериал 2005 года.

Георгий Вайнер

Умножающий печаль

© Г. А. Вайнер (наследники), 2003

© Оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023

Издательство Азбука®

Серийное оформление Вадима Пожидаева

Оформление обложки Егора Саламашенко

* * *

Во многой мудрости

много печали;

и кто умножает познания,

умножает скорбь.

    Екклесиаст

По законам нынешней жизни,

если в первом акте на стене висит

ружье, значит до начала спектакля

из него уже кого-то застрелили.

    Милицейский взгляд на чеховский театр

Сергей Ордынцев: Экстрадиция

– Ты очень хитрый парень, – сказал Пит Флэнаган, повернул руль налево, и мы покатили в сторону Трокадеро.

Спорить с ним бессмысленно, как забивать лбом гвозди. Да и вообще разговаривать неохота. Жестяной пузырь машины был заполнен щемящей золотой песней саксофона Птицы Чарли Паркера, протяжной, сладкой, плотной, как облако из сливочного мороженого.

Через окно я рассматривал скачущее отражение нашей машины в зеркальных витринах – черный юркий «ситроен» с проблесковым синим фонарем на крыше.

Его тревожный пульсирующий свет был неуместен в этом мягком воскресном утре, еще не увядшем от подступающей жары, от потной людской суеты, не задушенном синеватым угаром автомобильного дыма.

– Я не хитрый, – ответил я Флэнагану, когда мы выскочили на набережную и погнали по правому берегу. – Я задумчивый. По-русски это называется «мудак»…

– Правда? – переспросил на всякий случай Пит, хотя ему было все равно.

– Абсолютно, – заверил я серьезно.