Три минуты молчания. Снегирь

Мы ходили под селёдку в Северное, к Шетландским островам, и рыба хорошо заловилась – иной раз по триста, по четыреста бочек в день брали – поуродовались, как карлы[5 - Это загадочное сравнение автор объяснить не берется.], зато и премию взяли, и прогрессивку. И тридцать процентов начислили мне полярки[6 - Надбавка к жалованью за само пребывание на Севере, по 10 % за каждый год. Рассказчик, стало быть, отбыл три года.]. А истратил я – на папиросы в лавочке, на лезвия, ну и долги по мелочам роздал, и матери по аттестату. Ну, приход свой, конечно, отметил – рублей на полста. Но уж в кредит на плавбазах не взял ни на рубль, и на берегу ни одной стерве не перепало. Кончился для некоторых Сенька Шалай, списывается по чистой и аванса не просит.

Так вот, я и говорю им:

– Монеты не кончились. Дураки кончились.

– Как это понимать, Вовчик? – Аскольд понемногу обидеться решил, багровый сделался, глазища только на шапку не вылезли. – Это он, выходит, с матросами не желает знаться!

А Вовчик, друг мой, кореш, засмеялся и говорит:

– Он же шпак теперь без пяти минут, разве не слышал? Он теперь в Крым поедет, будет там на пляже придуркам травить, какая в Атлантике сильная погода.

Хотелось мне врезать ему, но ведь кореш всё-таки, да и я ему тоже не комплименты говорил, – раздумал и пошёл от них подальше. У меня в этот день была мечта – обойти все причалы, пароходы поглядеть, судоверфь, сходить на катере в доки на Абрам-мыс, везде побывать, где я бывал, откуда уходил в море или в ремонте стоял, нёс береговую вахту, – а теперь вот сразу и расхотелось. Потому что ещё кого-нибудь встретишь и не отвяжешься, такие пойдут беседы.

– Обожди-ка! – Вовчик мне крикнул. Так они и стояли на пирсе, но уже лица не увидишь, одни ноги свисали из тумана. – Значит, не повстречаемся больше? Так, что ли, кореш? А мне и подарить тебе на прощание нечего.

– Подари, когда будет, Аскольду.

– Он и сам тоже предлагает: подарить бы чего дураку. Чтоб хоть память осталась. А хочешь – мы тебе курточку сосватаем?

– Какую ещё курточку?

– Лопух, в чём же ты уедешь?

Подошли, и Вовчик меня взял за пальто, раздраил на груди.

– Срам! Девки на первом броде[7 - Брод – место, где бродят, знакомятся, гуляют, – бульвар, набережная и т. п. (сленг).] засмеют. Ну, флотский! Ну, северный! Бостоном не мог обшиться, макен[8 - Макен – макинтош, плащ.] позаграничнее нацепить. Жмёшься вот, а себе же и прогадываешь.