Крымская пленница

Хреновые вы конспираторы, ни ума, ни фантазии, достали уже со своими листовками в почтовых ящиках… Ладно, не на митинге, – сделал он предостерегающий жест, когда Петро собрался возмутиться. – Знаем, что ты хлопец толковый, не выдашь, оттого и взяли тебя…

Вытащив из холщовой сумки, пристегнутой к поясу, спутниковый телефон, он включил питание. Затрещал эфир.

– Густав, это Гефест… – забубнил Савеленко в трубку. – Густав, Густав, ответьте Гефесту…

– Слушаю тебя, Гефест, – прорезался сквозь помехи деловой голос.

 – Докладывайте обстановку. Задание выполнили?

– Так точно, Густав. Закладка в квадрате 14 произведена. Ориентир на дороге – одиноко торчащая скала в окружении камней. Направление – строго на дорогу, второй ориентир – раздвоенная глыба на косогоре. Груз – в двух метрах левее, трещина в обрыве. Мы заткнули ее травой, сейчас подчистим после себя…

– Я понял вас, Гефест, – отозвался собеседник в далекой украинской столице. – Прошу повторить.

Савеленко повторил – неизбежная процедура.

– Отлично, Гефест, – ровным голосом сообщили на том конце. – Уходите и забудьте, что делали. Ваша работа на этом окончена. Счастливого возвращения на дно.

Довольно ухмыляясь, Савеленко спрятал телефон.

– Все, хлопцы, по коням, возвращаемся домой. Руки в ноги, и на базу. Начальство довольно. Слава Украине, как говорится.

Обратно шли порожняком – бежали, пригнувшись, прыгая по кочкам. Фыркал двигатель «УАЗа», выезжающего из-за скалы. Шестьдесят верст – не крюк, еще и поспать удастся.

Важное дело сделали, не остались в стороне от борьбы с «вселенским злом». А то, что после подрыва ЛЭП сами останутся без света, – так это только разукрасит мученический ореол…

В то же время в двадцати километрах к западу от Судака бурлило море. Волнение началось с наступлением темноты, а к часу ночи только усилилось. Это был живописный, хотя и не очень засиженный отдыхающими участок восточного берега Крыма. Вздымались скалы, где-то они вдавались в море, где-то отступали, образуя красивые бухты, заваленные гигантскими окатышами.

Чернели провалы гротов и пещер. Высокие волны бились о камни, хищно шипели. Море рокотало – глухо, с угрозой, как будто под его вздымающейся массой затаился исполинский зверь, еще не решивший, стоит ли выходить. Слева от величавой скалы (если смотреть от моря), похожей на врытую в землю лопату, скалы отступали, образуя вместительный галечный пляж. Он тянулся в длину метров на сто и явно не был диким.