Я хочу, чтобы меня казнили

Раздвоение проходило не спонтанно, а когда девушке нужно было что-то сказать, что бывало достаточно часто. Оливера взяли за двойное убийство и в зале суда "включилась" Алиса. Что случилось дальше, газеты не писали, потому что дело стало проходить за закрытыми дверями. С точки зрения интереса Оливер идеальный экземпляр – не буйный, охотно контактирует, изъясняется доступным языком, все понимает. Вот с Алисой уже начинаются проблемы, поскольку она замкнута в мужском теле, которое заставляет ее комплексовать и зачастую срываться на эмоции.

Вопреки древним заблуждением раздвоение личности не лечится, поэтому приходится общаться с обеими ипостасями Оливера.

С Анатолием все сложности начались с первых же секунд нашего знакомства.

– Я хочу, чтобы меня казнили, – заявил Анатолий, как только я оказался в его поле зрения. Не удивившись, я задал самый логичный на тот момент вопрос:

– Как именно? – Анатолий едва заметно улыбнулся, но не растерялся:

– Какие у меня есть варианты?

– Боюсь, что никаких, – пришлось ответить, чуть разведя руками.

– В данном контексте слово "боюсь" неуместно, так ведь? – ехидно ухмыльнулся заключенный.

– Наверное, – согласился я, впервые задумавшись о подобном: – Меня зовут Антон Денисович и я тюремный психолог.

– А какой смысл?

– Простите? – вопрос выбил из колеи, хотя ждал его уже не первый год.

– Прощаю, – мягко улыбнулся Анатолий: – Зачем нужен психолог пожизненно заключенным?

– Профилактика общего морального фона среди…

– Двести семьдесят два, – закрыв глаза, четко произнес Анатолий и улыбнулся еще шире.

– Что? – как он умудрился перехватить инициативу в очередной раз, вначале не понял. Однако ответ расставил все по местам.

– Антон Денисович, вы это произнесли до меня минимум двести семьдесят два раза. Хорошо заученный сухой текст. Видимо, давно уже потеряли интерес к работе, раз творческий подход утерян.

Анатолий открыл глаза, осмотрел меня с ног до головы, пожал плечами и развел руки в стороны.

Он не производил впечатление угрозы, но я изучал его дело перед сеансом. На его счету было пятьдесят два подтвержденных и тридцать шесть недоказанных убийств за двадцатилетний период – суммарно по одному раз в три месяца в среднем. Бывший полицейский, бывший военный, бывший муж, бывший отец, бывшая заочная звезда газет. В руки правосудия Анатолий Викторович сдался сам, не делая из этого шоу, не пытаясь что-то приукрасить или наоборот скрыть.