Рельсовая война

Спустя несколько минут на насыпи появились два локомотива – значит, состав тянут большой, тяжелый. Что подтвердилось через несколько секунд. По насыпи в сторону моста через реку и далее к Черенску шел поезд, составленный из цистерн. Розин начал считать цистерны. Одна, вторая, десятая… Счет окончил на платформе, замыкающей состав.

– Шестьдесят два!

Взглянув на часы, записал в блокнот:

26. 06–15 – 06–37, цистерны с нефтью – 61, платформа с крупным камнем – 1.

Пролистал блокнот назад. Такой же состав прошел в город на местный нефтезавод, самое крупное промышленное предприятие Черенска, 19 числа. А до этого – 12 июня. Значит, нефть поступает на завод раз в неделю. Впрочем, раньше составы могли ходить и чаще, но раньше Розина они совершенно не интересовали. Как и эта рыбалка на озере Верда.

Иван Петрович спрятал блокнот, достал пачку «Примы». Закурил, жадно затягиваясь терпким дымом. Вытащил еще пару карасей. Клев как неожиданно начался, так неожиданно и прекратился. Перекурив, Розин прилег на траву. Задремал. Встрепенулся, когда услышал еще один гудок. Сел, посмотрел на поплавки. Правого видно не было. Подумал, наверное, к осоке прибило. Со стороны железнодорожного полотна поднялся несильный ветер. Он волной мог прибить поплавок к берегу, мелко здесь, всего около метра. Но если прибил один, то почему на месте стоит второй?

Кашлянув, Розин поднял удилище и почувствовал – на крючке рыба. Но тут появился состав. Пришлось бросать рыбалку, доставать блокнот, карандаш и вновь считать. На этот раз вагоны, цистерны, платформы. Проводив состав взглядом, почесал затылок, записал в блокноте: 09–50 – 10–08, смешанный, вагонов – 19, платформ – 8, цистерн – 6. Итого – 33. Положил блокнот с карандашом на место, вернулся к ловле. Думал, вытащит хорошего карася, но вытянул только обрывок лески. Выругался.

– Твою мать! Сорвался, шельмец! – неожиданно сзади раздался голос молодого человека. Так неожиданно, что Розин вздрогнул.

– Привет, Петрович! Смотрю, проворонил рыбку?

Иван Петрович обернулся. Увидел соседа, Василия Воронова, которого все на улице звали Грыжей. Когда-то у Воронова была эта болезнь; грыжу удалили, прозвище осталось. Воронов нигде постоянно не работал, сидел у жены на шее. А та на двух работах гнулась. Что совершенно не волновало Василия. Супругу Зинаиду он привез из глухой мордовской деревни, в дом, который ему оставил в наследство покойный отец.