Русский частокол

Старейшина насторожился:

– И чего теперь? Беды ждать?

– Беда, Заруба, приходит, когда ее не ждешь. О том же допытывались и сельчане, молвил, коли капище не пострадало, знать, обойдется. Тебе скажу: не обойдется.

– Что с капищем?

– Там ничего, а вот гибель дуба – дурная примета. Сколько веков простоял, и ничто. И еще столько же мог стоять, да вот гроза сгубила его. Неспроста это. Приметил, какой гроза была? Словно для того, чтобы загубить дуб. Знать, прогневался на нас Перун. А коли прогневался, то и наказание грядет.

А вот какое, Перун не ответил. На капище я впервой не смог говорить с ним. Не пожелал он услышать зов мой. Так что плохи дела.

– Так что же произойти может?

– Все что хочешь. Мыслю, пожар может случиться, все же огнем знак был. А может, буря. Не ведаю, оттого и маюсь, Заруба.

– Что делать мне, старец?

– Пройдись по селу, поговори с людьми. Пусть к пожару готовы будут. Да не пугай, молви: гроза, что дуб сгубила, ушла, но вернуться может, и коли застанет врасплох, то погубит всех.

Дедил возразил:

– А не лучше ли тебе это сделать? Я кто? Я – как все, а ты с богами разговариваешь, тебе веры боле.

– Веры боле, тут ты верно говоришь, но и испугаю я их боле. Начну гутарить – испугается люд, а того допустить никак не можно. Сразу бросит все да подастся в лес.

Дедил почесал затылок:

– Ты прав. Провожу тебя, пройдусь по селу. Погутарю с людьми.

– А чего меня провожать? Сам всю округу ведаю.

– На капище пойдешь?

– Туда.

Надо же вызнать у Перуна хоть намеком, чего ждать.

– Получится?

– Просить неистово буду, а получится аль нет, поглядим. Все важные дела творятся, когда темно.

– Может, нас сглазили?

– И про то проведаю. Пойду.

– Может, откушаешь?

– Не до того.

Старец Светозар ушел, оставив Зарубу в глубокой задумчивости. А подумать было о чем. Не давала покоя гибель векового дуба. И к чему это, мыслей не было. Ясно одно: коли не к беде, то к чему-то нехорошему.

Праздник Купалы, летнего солнцеворота, в этом году выпал на неделю (воскресенье) месяца Червень (июнь), впрочем, он всегда праздновался в Червене, когда выдавалась самая короткая ночь. Считалось, что это 24-й день месяца. С утра в селениях царила праздничная суета. В нераспаханные поля на целину вышли девушки всех трех сел. Собирать травы-обереги – полынь, зверобой, крапиву для всех участников праздника. Набирали травы и крепили у пояса.