Станция невозврата

– Та вы ж бачили, как его та жинка в оборот взяла? Дюже шибко! Он теперь довго от нее не отвяжется, – посочувствовал четвертый, своеобразный выговор которого выдавал в нем уроженца Украины.

Группа парней, утратив интерес к теме, обратила взоры на пассажиров вагона. Парень, уступивший место женщине, продвинулся еще дальше, не желая оказаться объектом их внимания. Проходя мимо пары подвыпивших приятелей, он случайно задел ногой дорожную сумку.

– Простите, – смущенно произнес парнишка.

– Чего? А! Сумка? Забирай, парень, нам чужого не надо, – весело произнес один из подвыпивших друзей.

Мыском сапога он начал выдвигать сумку из-под сиденья.

– Нет, нет, оставьте! – поспешил проговорить парнишка. – Это не моя.

– Ну как знаешь, – ответил ему мужчина и запихнул сумку обратно под сиденье.

Парнишка успел продвинуться на два корпуса вперед, когда позади него прогремел взрыв. Мощная взрывная волна отбросила его в сторону, он ударился головой о поручень и потерял сознание. А за его спиной творилось что-то невообразимое.

Крики, стоны, плач…

– Наталка, где ты? Наталка!

– Сыночек, открой глазки, родненький. Открой глазки, мамочка рядом!

– Что произошло? Не понимаю, что произошло?

– Я ничего не вижу, ничего не вижу!

– Люди, да помогите же!

И над всей этой какофонией звуков надрывный, перекрывающий все женский крик:

– А-а-а-а! А-а-а-а! Головы нет! У него головы нет! Смотрите! Смотрите! А-а-а-а!

Из тех, кто был в вагоне, мало до кого дошел смысл слов кричащей женщины.

Мысли и чувства людей сконцентрировались в своем микроскопическом мирке, где страдали их родные, их друзья и знакомые. Сейчас люди не воспринимали то, что происходило вокруг. Все, кроме мужчины в спортивной куртке и шапочке набекрень. Каким-то чудом он устоял на ногах во время взрыва и теперь взирал на происходящее остекленевшим взглядом. Потом, когда пройдет шок, он будет жалеть о том, что не упал вместе со всеми на пол вагона, не закрыл глаза, не отключился, чтобы не видеть происходящего. Но сейчас он не мог оторвать взгляда от того, что происходит в вагоне. Его мозг фиксировал мельчайшие подробности, которые будут преследовать его до самой смерти.

Освещение в вагоне погасло, но скудный вечерний свет, пробивающийся через окна, не скрывал, а только усиливал ужас происходящего. Дым, заполнивший вагон, постепенно выходил сквозь разбитые вдребезги окна. Стекла были повсюду: на полу, на телах, лежащих грудой в проходе, на сиденьях.